Шрифт:
‹1966›
КАЙСЫН КУЛИЕВ{64}
(Род. в 1917 г.)
С балкарского
* * *
Ты ночью родилась, холодною зимой. Но мне все кажется — ты родилась весной, Ты утром родилась. В сады спускался зной. И яблони в цвету склонялись над тобой. ДЕВУШКА С СЕВЕРА
Валентине Лебедевой
1 Синие глаза ты подари мне, Брови, что крылаты, подари мне! Прядь, светлей пшеницы, подари мне, Длинные ресницы подари мне! Подари мне нежность грусти русской, Тишину лесной тропинки узкой, Вешних заливных лугов узоры И степей печальные просторы. Смеха, песен звуки подари мне, Тоненькие руки подари мне, В песнях запах сосен подари мне, Сердце — краше весен — подари мне! 2 Хочу остаться в памяти твоей Не длинной повестью — четверостишьем, Не долготою затяжных дождей, А горным ливнем, хлещущим по крышам. И пусть, когда ты вспомнишь про меня, Услышишь ты не шаг усталой клячи, А топот кабардинского коня… Пусть будет так. Я не хочу иначе!‹1942›
ПЕРВОЙ ВЕСНОЙ ПОСЛЕ ВОЙНЫ
Детей босоногих возня В зеленой чаще двора. Не видя в окне меня, Звенит во дворе с утра Играющая детвора. За облаком-облака, За годом год плывет. А эта возня на века, А этот смех не умрет, Ничто его не убьет!.. ‹1945›
НОЧЬЮ В УЩЕЛЬЕ
Наши кони устали совсем, Никакого не видно пути. Тьма такая, хоть выколи глаз! В этой тьме как дорогу найти? О, измучены кони вконец, Темноту горный ливень сечет, Как из тысячи бурдюков, Небо воду на землю льет… Как найдем мы дорогу вперед? И назад мы вернуться должны! — Нет, мужайся, мужайся и знай: Не для трусости мы рождены! — В дым измучены кони в пути! — Нет, они еще могут идти! — Ничего не видать впереди! — Лишь вперед, хоть среди облаков! — Впереди только бездны, гляди! — Так проходят пути храбрецов! — Даже гриву коня своего Я не вижу. Назад повернем! — Нет, пускай не видать ничего, Мы дойдем, мы дорогу найдем! — Я намокших ресниц приподнять Не могу. Впереди не пройти! — Но мужи ведь не могут стоять, Испугавшись, на полпути! — В дым измучены кони. Кругом Только тьма, что назад нас зовет! — Нет, мы, тьму разрезая, идем Без тропы и под ливнем вперед!.. ‹1950›
* * *
Если цените вы и январь и апрель, Если хлеб выпекаете вы, Если ночью качаете вы колыбель, Если слышите шелест листвы, Если женщиной вы очарованы так, Что в снегах закипают ручьи, Я дарю вам на счастье, как верный кунак, Белоснежную веточку алычи!.. ‹1960›
* * *
Кремень — кремень, и только. Но, встретясь, два кремня Становятся надолго Источником огня. Что наше сердце, если Другого рядом нет? Сердца лишь только вместе Несут огонь и свет. ‹1960›
* * *
Где-то стонет женщина вдали, Напевает песню колыбельную. Вечный страх, тревога всей земли Проникают в песню колыбельную. Первой пулей на войне любой Поражает сердце материнское. Кто б ни выиграл последний бой, А страдает сердце материнское!.. ‹1960›
* * *
Я знаю вкус меда и соли твоей, Земля моя дорогая. Снег твоих гор и травы степей Я мял, к тебе припадая. Я кланяюсь горным твоим снегам И травам твоей равнины, Твоим плугам, к чьим лемехам Прилипли комочки глины. ‹1960›
* * *
Не я ль ревел подранком-туром В твоем безбрежье бурых скал? Не я ль в твоем заснежье хмуром Голодным волком завывал? То смертником, в крови застылой, Лежал на снежной целине, То ласточкой в степи унылой Летел я с вестью о весне. Но все ж я ни теперь, ни прежде Тебя, земля моя, не клял, И в час беды, и в час надежды, Как знамя, край твоей одежды Я целовал!.. ‹1960›