Вот только не было у него классического воспитания. А тот, кто выкрикивал все это - был прав, по сути.

И Марк остановил повозку.

– Ну, коли ты такой смелый - выйди сюда! Выйди и скажи мне все это прямо в лицо!

Народ зашумел: такого шоу никто не ожидал. А если наглец собирался спрятаться, то это он зря. Оставь Марк выпад без внимания - может, и удалось бы. А так - вызов был принят, и людское месиво зашевелилось, выплевывая несколько ошалевшего провокатора.

– Залезай сюда, друг. Повернись к людям, пусть на тебя посмотрят все. А теперь давай, повтори то, что ты там сказал?

– А что?
– поняв, что терять ему уже нечего, парень заломил шапку, оперся о бортик повозки и обратился к народу:

– Вот король нам достался, о таком мы мечтали! Из болота к нам вылез, чтоб развеять все печали! Радуйтесь люди, а кто не рад - того вздернем! Он могучий волшебник, и всех своим хреном накормит!

Но толпа не засмеялась в ответ. Люди смотрели серьёзно - что будет? Как ответит на оскорбление прилюдно бывший разбойник, которого везут короноваться?

А Марк чувствовал, что эта пауза дала ему возможность оклематься. Что расслабляется тугая жила, скрутившая живот, что отливает кровь от щек, и дыхание, кажется, выравнивается. Приступ гнева и страха миновал, и он удержался. Удержался на грани. Значит, надо держаться дальше.

– Все? Закончил, стихоплет? Скажи-ка, всем, прилюдно, может, плох тот король, который сам умеет готовить и знает, как накормить страну? Молчишь? Может, плох тот король, который знает, кого надо грабить, а кого - кормить? Что, стихи повылетали из башки? Может, ты желаешь другого короля, чтобы не знал он, почем кусок хлеба и каким потом он достается?

– Не пахано, не жато, но съето и просрато!

– А вот всего две недели назад я в Куряках сено косил, да коровам возил. Люди! Скажите, запятнал ли я честь королевскую, что для скотины сена накосил?

– Неееет, - выдохнула толпа.

– А что людей кормил, плохо это? Стыдно ли?

– Неееет, - выдохнула толпа.

– А что разбойник?
– попытался ещё трепыхаться провокатор.

– А ты со мной бок о бок в разбойной шайке стоял? Видел, как я кого граблю, или как? Или просто сказать больше нечего, а очень хочется? Эх ты, трепло!

Вокруг закричали, и толпа дружно подняла головы. Марк тоже посмотрел вверх - над площадью, совсем рядом, пролетел дракон. Пролетел и скрылся за домами.

На какой-то миг толпа отвлеклась. Как вовремя!

Вовремя? Ну, теперь, если верить Штирлицу, надо сказать то самое, что и запомнят.

– Ну, парень, свезло тебе! В такой день радостный постоял рядом с самим королем, стихи народу почитал! Так не позорься прилюдно, беги себе.

Подождав, пока парень спрыгнет с повозки, обратился к толпе, напрягая легкие:

– А что до еды - то буду делать я все возможное, чтобы люди были сыты. А могу я много! Помните это, люди!

И повозка поехала дальше.

– Однако, Марк, - сказал один из неприметных людей. И больше ничего не добавил.

По выходу из кареты Бифи подергал Марка за камзол.

– Владыка! Не отбирай у меня мою хлебную должность! Если ты будешь так смешить окружающих, то я останусь без работы!

Ну, а дальше все было по этикету. Взойдя на помост, Марк поклонился на три стороны, прочитал положенную клятву, опустился на одно колено, и старичок-Преподобный возложил на него корону, перекрестил и отступил в сторону.

Марк мимолетно посетовал, что неудобная железная фигня на голове совсем не тяготит и вообще торжественность момента никак не ощущается, поднялся под звуки фанфар и барабанов и начал усиленно махать торжествующей толпе. После чего из мешков стали рассыпать деньги.

В общем, коронация удалась.

Уже в карете он понял, как же трясутся коленки!

Возле дворца было особенно многолюдно. То есть, такое столпотворение Марк видел в этом мире впервые в жизни. Ему даже показалось, что на площади было меньше народу. Все подъезды ко дворцу и сама дворцовая площадь были заставлены каретами, повозками, телегами, лошадьми, и огромное количество народу ходило туда-сюда.

– Ой, а вон и король!
– раздался девичий голосок, и все дружно повернулись.

К счастью, все это скопище людей никак не повлияло на продвижение королевской повозки. Почти не снижая скорости, она въехала в ворота, остановилась у крыльца. Вокруг начала собираться толпа, и Марк чуток струхнул. Выходить из кареты резко перехотелось, наоборот, захотелось повернуть ее и быстро умчаться отсюда, спрятаться в лесу и больше не выходить. Марк сжал в себе страх, отодвинул его куда-то назад, нацепил горделивую улыбку и вышел из кареты

И чуть не упал в обморок. На ступеньках дворца (его дворца!) стоял принц Аристарх. Тоже повзрослевший, в нарядных одеждах кремовых цветов, хорошо причесанный, побритый... И улыбающийся.