– Все совсем не так, – голос предательски дрожал.

– А как? Имей в виду, из этой комнаты ты больше без моего разрешения не выйдешь. Дай мне его номер, я спрошу у твоего друга, что было и чего не было.

– Нет, - отпрянула Джейн, пряча сотовый за спиной.

– Джейн, не вынуждай меня драться с тобой. Доставай телефон, - протянул руку, и Джейн, поразмыслив несколько секунд, отдала трубку. Если отец решил поговорить с Максом, его ничто не остановит.

– Его номер не записан в телефоне, - сделала последнюю попытку не допустить этот ужасный разговор.

– Значит, это какой-то другой Макс в исходящих?

– Это друг Милки.

– Вот и проверим, - полный решимости поговорить с парнем дочери Джек подошел к окну, нажал на кнопку дозвона. В течение нескольких секунд он слушал длинные гудки, хмурясь.

Джейн замерла, надеясь, что Макс не возьмет трубку, что окажется занятым на репетиции, или просто еще спит. Зачем она вообще села к нему в машину? Зачем позвонила в пятницу, а потом и в субботу? Не верилось, что ее самый страшный кошмар происходит наяву.

По лицу отца Джейн поняла, что Макс ответил.

– Во-первых, молодой человек, я тебе никакой не «малыш», а во-вторых, ты найдешь время для разговора. Да, я ее отец. Нет, тебе придется поговорить именно со мной. Что я от тебя хочу? Может, ты мне объяснишь, чего хочешь ты от моей дочери? Это ты меня послушай: пока я лично не познакомлюсь с тобой, забудь ее имя. Нет, я не дам ей трубку. Итак, сегодня вечером я жду тебя у себя дома. Дорогу, как я понимаю, ты хорошо знаешь. Захочешь – найдешь время. И тебе хорошего дня.

Джек бросил на Джейн суровый взгляд и вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Судя по шагам, он спустился на первый этаж и направился в кухню. Джейн еще несколько минут не шевелилась, обдумывая случившееся. Стыд перед отцом никуда не делся, но теперь ей стало неудобно также перед Максом. Бредовая ситуация, - рассуждала она. Макс ни в чем не виноват, нужно срочно извиниться за выходку отца.

Решив, что приказ Джека «оставаться в комнате» не распространяется на посещение ванной, Джейн прошмыгнула в душ. Немного успокоившись и обдумав ситуацию, она почувствовала себя почти невиновной. Да, возможно не стоило приводить Макса домой, но, с другой стороны, неужели отцу было бы лучше, если бы она встречалась с парнем на улице? Мама Милы, например, знакомится с каждым другом дочери и охотно принимает дома, считая, что так Мила находится под присмотром. И правильно делает. Тем не менее, Джейн приняла решение врать об их с Максом отношениях до последнего, что бы ни случилось.

Разумеется, Макс не приехал и последующие звонки Джека сбрасывал. Окажись Джейн на его месте, она бы, скорее всего, сменила номер. В очередной раз, услышав короткие гудки, отец пришел в ярость, устроил допрос, но Джейн держалась, уверяя, что с Максом их связывают лишь дружеские отношения, старалась всеми силами выгородить парня. Она прекрасно понимала, если Джек узнает всю правду, он просто оторвет ей голову.

Это были одни из самых тяжелых суток в ее жизни. Она не помнила, чтобы прежде серьезно ссорилась с родителями. Обычно ей хватало одного строгого взгляда, чтобы согласиться с доводами отца, принять его сторону. Сейчас же о том, чтобы сознаться, не шло и речи. Да и секретов у нее никогда раньше не было. Макс оказался ее первой по-настоящему важной тайной, может, поэтому и казался столь важным человеком. Джейн сражалась за их странные отношения, периодически не выдерживая и начиная плакать. Первый спокойный вдох удалось совершить, лишь оказавшись в тишине библиотеки. Первым делом Джейн попросила у коллеги ее мобильный и набрала номер Макса.

– Да? – отозвался он.

– Привет, это Джейн, - тишина, - я звоню с другого номера, потому что на звонки с моего ты не отвечаешь. Я хотела извиниться за то, что тебе пришлось выслушать несправедливые упреки от моего отца. Это мой брат обо всем ему рассказал. Прости, пожалуйста.

– Джейн, что ты от меня хочешь?
– устало спросил он.

– Что я хочу?

– Да. Ты то отталкиваешь меня, то сама начинаешь звонить. Не могу понять как мне себя вести по отношению к тебе, и что от меня хочет твой отец. Я могу приехать и поговорить с ним, но не знаю что сказать, потому что не понимаю, что происходит между нами.

– Теперь уже, думаю, ничего. Я под домашним арестом и в этой ситуации вряд ли мы сможем... э-м-м, видеться.

– Ты хочешь видеться со мной?

– А ты?

– Боже, зачем ты мне врала, уверяя, что тебе девятнадцать? Двенадцать и ни месяца больше. Что мне сказать твоему отцу, чтобы он разрешил тебе видеться со мной?

***

– Добрый день, мистер Петерсон, - Макс решительно протянул руку, выдерживая минутный тяжелый взгляд. Наконец, отец Джейн ответил на рукопожатие и пропустил гостя в дом, не отводя внимательных глаз.

В коридоре к отцу присоединился Джо, который, стараясь вжиться в новую для него роль - грозного брата, скрестил на груди руки и надменно поджал губы. Он качнул головой, мрачно рассматривая одежду Макса, всем своим видом показывая, что не одобряет ни внешний вид друга сестры, ни его самого. Впрочем, он часто поглядывал на отца, стараясь уловить изменение в настроении.

Макс, озадачившись столь открытым вниманием к своей персоне, на всякий случай оглядел себя, проверяя, все ли в порядке. В потертые джинсы был продет зеленый ремень с узорами в виде листьев конопли, а серая толстовка с бредовой надписью, скрывала бордовую под цвет кед футболку. Отметив, что все в порядке, он небрежно пожал плечами, стрельнув взглядом на Джо, который, как и всегда, был обут в начищенные туфли и одет в соответствующую дорогой обуви одежду. В его шкафу с шестнадцати лет не было кед. Единственные кроссовки надевались только в спортзале.