Мама лежала в сияющей белизной палате, мы даже поговорили. Я принесла маме сирень, и тут-то меня вытолкнуло из палаты. Вторично отказываюсь покидать больницу. Им удалось загнать меня в строящийся корпус, затем в ванную, где была сияющая стенка белого кафеля. Биороботы пошли цепью по коридорам, какое-то время я отстреливалась опять захожу в ванную. Черные биороботы двинулись туда стройными рядами. Видела себя со стороны: почему-то крепкий мужчина средних лет, с длинными темными волосами, с мечом в ножнах на поясе и в некоем подобии лат, но из темной кожи. Через плечо - ремень от АКМ.

Поскольку корпус строится, дверей нигде нет, но много коридоров (классический лабиринт), мне пришлось изрядно побегать, и в третий раз я попала в ванную. В стену вделана раковина с умывальником. Больше бежать некуда, а в проеме уже нарисовались био-роботы. "Если они вывалят стену с раковиной, я попалась!" - мелькнула мысль. Вдруг, на глазах, вокруг раковины начала проступать тонкая темная линия, и в следующий момент квадрат стены вывалился на меня. Однако био-роботы в проем, вопреки моим ожиданиям, не лезли, и я прыгнула в него сама.

Было долгое падение, скорее, парение в вертикальной шахте, потом, что-то потянуло меня вверх, и я оказалась в каком-то помещении, как будто на банкете или на каком-то празднике. Было весело, меня окружали друзья и цветы, много зелени и свежести. Я, уже в своем обличье, искренне веселилась, и постоянно помнила о том, что рядом, за стеной, болеет мама, возможно, умирает. Когда праздник закончился, начинаю рваться к маме, опять беготня по коридорам, сияющим чистотой и белизной. Попала в тупичок, отделанный особо богато, с цветами в кашпо по стенам и с огромным зеркалом во всю стену. Зеркало оказалось дверью кабинета, под ним толпились люди. На меня начали кричать, что я прорвалась без очереди, что не имею права вообще быть здесь, но мне было на все наплевать.

Внезапно увидела в зеркале свое отражение: белая футболка до колен, слишком уж чистая, черные спутанные волосы до пят и огненные крылья, едва заметные. Начинаю злиться на толпу, и огонь тонкой струйкой бежит по шее и вспыхивает над головой в виде зубчатого круга (как конфорка, только алое пламя). Зеркало-дверь покрылось рябью, из него вышел человек в таком ослепительно белом халате, что с трудом удержала себя от желания зажмуриться/снова появление "ангела" - того, кто даёт свет/. Люди бросились к нему, а он размашисто подошел ко мне, покрыл полой своего халата и увел из тупичка. Теряю сознание и оказываюсь в той палате, где лежала мама, и даже на ее кровати. Была все в той же футболке, ощущала страшную слабость, куталась в белейшую простыню. Тот, который вышел из зеркала-двери, сидел рядом, на стуле.

– Мама умерла, да?
– отважилась я спросить.

– Да.
– ответил он.

– Значит, пока я веселилась, она умирала. Почему вы не сказали, почему?!

– Это ничего бы не изменило, - заявил он спокойно.

Была бы у меня сила, я бы набросилась на него, но сил не было, даже чувств никаких не осталось. Мне хотелось одного: чтобы он ушел, а я осталась в этой белой палате и ушла вслед за мамой. Или вечно лежала так, в покое и прохладе.

– Вам нельзя здесь оставаться.
– заметил он, вставая.
– Идем, я вас проведу.

– У меня нет сил.
– сказала я.
– Оставьте меня в покое, у меня мама умерла. Она умирала, здесь, постель еще хранит ее тепло, а я....я веселилась. Как вы могли?! Зачем я отдала маму в больницу? Лучше бы ей умереть дома.

– Не лучше, - равнодушно ответил он и поглядел на часы.

Слезы вдруг хлынули ручьем. Я разрыдалась. Что-то бормочу, пока не замечаю, что врач в белом халате, наблюдает за мной и, кажется, доволен. В палате что-то неуловимо изменилось, мне вдруг опротивело все здесь, захотелось на свежий воздух, но я обнаружила, что не могу встать. Этот, в халате, шагнул ко мне и протянул руку. Поколебавшись, я таки взялась за нее, в меня влилась странная сила: не тепло, а, как бы это точнее выразить, сила мысли, что ли, сила воли. Смогла заставить себя встать. Только теперь, оглянувшись, поняла, что тревожило в палате - там не было дверей. Даже проема не было. Затем я посмотрела на этого, в белом халате, и у меня дух перехватило, насколько он красив. И в то же время, это была какая-то странная красота, и он сам был настолько отстраненный и отрешенный, что, по сути, мало был похож на человека. С больницей он был одно целое, а с людьми - нет. Но это, однозначно, и не биоробот. Его красота восхищала, особенно взгляд голубых глаз, чертовски проницательный, и густющие черные волосы, но дальше этого чувства развиваться не могли, будто спотыкались о невидимый порог. И еще, меня поразил чудовищной силы ум этого существа, хотя я бы не могла точно сказать, почему сделала такой вывод.

– Не надо на меня так долго смотреть.
– сказал он.
– И впрямь, останетесь здесь. Идем!

Мы прошли сквозь стену, пошли по коридору, он просил меня не отставать, торопился, хотя его звали и отвлекали, пока буквально не вытолкнул меня сквозь стену.

Я оказалась в своем микрорайоне, но, как привычно бывает во снах, он лишь отчасти напоминает реальный: высоченные белые дома, ослепительное солнце, жара. Я иду к широченному шоссе, за которым - озеро. Шоссе заносит песком. Озеро скрывают невысокие песчаные холмы. Мне надо перебраться на тот берег, добраться до реки и переплыть ее на лодке, потому что, мосты взорваны. Я даже будто бы вижу, как люди, словно темные тени, садятся в лодку и плывут через сумеречную реку, а лодочник в плаще с капюшоном. От реки веет затхлостью, но меня она притягивает. Однако тут же осознаю себя на обочине полузанесенного песком шоссе. Бреду, увязая в песке, к озеру. Никак не могу дойти. А когда, вслед за другими людьми, переваливаю через гребень холма, вижу, что озеро очень обмелело, вода ушла на несколько метров от берега, и люди бродят по этой жиже, что-то ищут. Мне противны и они, и жижа. Встречаю маму, она идет меж песков и очень хочет переплыть реку, но, увидев меня, отказывается от этого намерения. Маме хочется овощей. Я огибаю озеро и попадаю на песчаный вал, который делит озеро на две части. "Тут стройка, мост, - говорю я маме.- За озером частный сектор, может, кто-то будет торговать овощами, я куплю". Но маме не верит мне. Тогда я, с превеликим трудом, добираюсь до моста. Там действительно есть какие-то бабульки, торгующие овощами. Но люди, идущие по мосту, не обращают никакого внимания на овощи, они идут к реке, их река притягивает как магнитом. Решаю идти к реке и я, но мама зовет меня, и я, с чудовищным трудом, возвращаюсь, хотя ноги вязнут в песке, ставшем липким. Вижу озеро сверху: два синих овала, посреди - песчаный вал, который почему-то все называют мостом. Мост вызывает у меня возмущение, чуть ли не страдание.

Момент с погоней био-роботов за сновидицей напоминает эпизод из фильма "Матрица", когда агенты Матрицы после предательства Сайфера устраивают ловушку для хакеров Матрицы. та же ванная комната в полуразрушенном здании с облезлыми стенами, тот же проём, куда спрятались люди Морфеуса. Только во сне био-роботы не решились пройти в проём за предел ванной, куда устремилась сновидица.

Напрашивается явная аналогия выхода за пределы созданного Матрицей пространства/у сновидицы это границы сна/.