– Смотри внимательно, - сказала Кристель.

– Ладно, - буркнул блондин.
– Черт, опять пробка от бутылки.

– Анжело, а когда ты был в Детройте?
– вдруг спросила Кристель.

– А что?
– покосился через плечо бандит.

– Да так спросила, - Кристель осмотрелась и поежилась под тонкой курткой пилота.

– Ну и меньше спрашивай, - Анжело встал и отряхнул колени.
– Ведешь себя словно ты тут основная. Помни свое место!

Кристель прищурилась. Анжело явно встревожился, пара неверных нот в его голосе вызвала у женщины подозрения. Что-то ей вспомнилось... А Анжело стало не по себе от ее пронизывающего взгляда. "Догадалась, что ли, стерва? Чего она уставилась? Мать ее, чего она смотрит? Ну и нашел себе шеф бабу, только и смотри, чтобы пулю в затылок не вмазала! У нее глаза бешеные, с нее станется!".

– Я свое место помню, - спокойно ответила Кристель.
– А ты ищи повнимательнее, Анжело.

Эрик понял, что бандюга боится маму. "Чего я еще о ней не знаю?".

Алекс и Родригес поднимались по склону.

– Зря ты Такера поспешил отправить в расход, - бурчал Родригес, - он бы нам быстрее нашел флешку. А то опять лазай тут...

– Не люблю, когда меня обкрадывают, - Алекс терпеливо водил металлоискателем.
– Тем более когда крадут мою женщину. Один раз я уже получил такой плевок в лицо, и повторения не хочу.

– И на что она тебе?
– удивился Эрнандо.
– На такие деньги ты сможешь завести себе сколько угодно молоденьких покладистых куколок, а тебя заклинило на этой язве...

– Эрнан, мне не нужны полчища покорных куколок, мне нужна моя женщина, - Алекс не забывал прислушиваться и приглядываться.

– Она, видимо, тебя приворожила, - покачал головой Родригес.

*

Хел шел, подталкиваемый дулом "хеклера" Грега и гадал, какое место выберет бандит для расправы. Он уже понял, куда бандит его гонит. Значит, Гудвин по-своему понял его ночной разговор с Кристель и решил разделаться с "соперником".

– Все, пришли, - Грег вытолкал его на площадку у обрыва, и Хел чуть не рассмеялся: а еще говорят, что дважды снаряд в одну воронку не попадает. Попадает, да еще как. Это было то самое место, где в 1992 году Телмар играл свой последний "футбольный матч"...

Бандит стоял перед ним, поигрывая "хеклером" и наслаждаясь своей властью над безоружным заложником. Хел пытался выследить слабые места в обороне громилы, выжидал момент, когда можно будет молниеносно пробить оборону Грега, выбить у него оружие или хотя бы уйти из-под выстрела. Но Грег был опытным бойцом и оплошностей не допускал.

– Зря ты на Кристель засматривался, - покачал головой Грег.
– Шефу это не понравилось.

– А иначе вы меня отпустили бы?
– Хел зорко следил за каждым его движением; легко сдаваться он не собирался и надеялся на шанс спастись. Хоть маленький шанс, но Хел его не упустит... И свернет шею бандиту, еще больше ослабит шайку Гудвина.

– Ты уже достал нас, Такер, - Грег взвел курок.
– Водил нас кружным путем, дерешь глотку все время, болтаешь много. Тебя пристрелить или со скалы прыгнешь?

Он выжидательно наклонил голову набок.

– А до вашего стажера мы еще доберемся, - продолжал Грег.
– И с ним разберемся, раз его мамаша так хреново его воспитала.

– Ну и дерьмо же вы, - не удержался Хел.
– А ты дурак, Грег. Думаешь, ты доживешь до дележки? Вашему шефу ты нужен только для грязной работы. А деньги считать он будет сам. И даже спрашивать не будет, что ты предпочитаешь, пулю или со скалы.

– Хватит заливать, - оборвал его Грег, - мне мозги не запудришь, я тебе не баба бестолковая.

Он навел на Хела "Хеклер". Заложник понял: он не успеет. Ни выбить оружие, ни отпрыгнуть. Бандит выстрелит быстрее. Не будет шанса. Кажется, на этот раз он проиграл...

– Она хоть и баба, а умнее всех вас, - с досадой выплюнул Хел.
– А ты еще и гендерный шовинист.

– А ты хуже всякой бабы!
– огрызнулся Грег. И прицелился...

Хел замер. Он снова вспомнил Кристель под дулом "беретты" Трейверса и "пустынного орла" Куолена в 1992-м. Девушка билась в могучих руках возлюбленного, пытаясь отвести от горла его ладонь, а другую руку инстинктивно прижимая к плоскому еще животу. Как дрожали ее тонкие пальчики... Потом вспомнилась Сара, ее отчаянные глаза и последний страшный крик "Я не хочу умирать!" за секунду до падения; ладошка девушки выскальзывает из руки Гейба, пытающегося ее удержать... Сара падает в пропасть, и еще долго звенит ее крик... Кристель на окровавленном снегу; ее свитер залит кровью. Остановившиеся глаза Френка - и его Хел не смог защитить. Эрик Пинкстон прибывает на стажировку, и Хел, читая его бумаги, думает, что у него мог быть сын такого же возраста, если бы Сара не погибла... Марисса и Джозеф, дети Гейба и Джесс, взрослеют на глазах. Глядя на них, Гейб радовался семейному счастью друзей, но на сердце скребли кошки. Изрешеченный пулями салон самолета в ущелье, осколки стекол и стрелянные гильзы в покрытом инеем развороченном салоне. Мужчина и женщина поднимаются навстречу Хелу, и он цепенеет: такого не бывает, мертвые не возвращаются... И тем не менее, это была она, Кристель, правда, стала старше, но такая же худощавая, светловолосая, с бледным малоподвижным лицом. Ночь, "Приют странника", потрескивание дров в камине... Кристель говорит: "Я не хотела быть слабой... Слабого каждый готов растоптать...". И последний взгляд Кристель, обернувшейся ему вслед: "Ты поторопился, Алекс!". Ах, Кристель, Кристель, почему же тебя жизнь ничему не учит?..