– Пап, как она могла, а? – растерянно спросил юноша.

– Стас, давай не будем об этом, – устало произнес олигарх. – Марина взрослый человек. Она приняла решение начать все сначала. Будем уважать ее выбор. Давай на этом закончим. Я хотел поговорить с тобой о другом.

– О Маше? – тихо спросил Стас.

– Да, о Маше. И о том, как долго ты собираешься торчать в Тарасове. Что, собственно говоря, ты здесь делаешь? – в голосе олигарха звучало сдерживаемое раздражение.

– Я жду, пока моя невеста поправится. Тогда я сделаю ей предложение, – честно ответил Стас. – И до тех пор я отсюда не уеду – только если меня увезут в смирительной рубашке, ясно?

Новицкий тяжело вздохнул и сказал:

– Ладно. Надеюсь, тебе повезет в любви больше, чем мне. Оставайся, если это так необходимо. Но учти – Скрынник остается тоже. Он сам изъявил такое желание – видимо, чувствует себя виноватым, что недоглядел за тобой в прошлый раз… Телохранителей я тебе оставлю тоже, даже не думай возражать. И Евгения – само собой. Она по-прежнему будет тебя охранять. Кстати, как она тебе?

– Она настоящий профессионал, – задумчиво ответил Стас. – Дельная, умная. Совершенно меня не раздражает… а ты знаешь, как трудно мне ладить с новыми людьми. Только она…

Стас неожиданно замолк.

– Ну, говори, не стесняйся! – подбодрил сына Новицкий.

– Ну, знаешь, она чересчур секси… Иногда я забываю, что она – мой телохранитель.

Новицкий фыркнул:

– Ну, это не проблема. Вот тебе повод проверить твои чувства к Маше… Все, сын. Увидимся в Москве. Держи меня в курсе. А теперь позови Амалию…

Секретарь вошла в столовую. Некоторое время я слышала тишину, нарушаемую лишь статикой, потом олигарх произнес:

– Сколько лет ты уже со мной? Двадцать пять? Тридцать?

– Двадцать шесть с половиной, – ответила Амалия. Голос ее был все таким же прохладным – ну точно, не женщина, а киборг. Такими голосами в фантастических фильмах разговаривают бортовые компьютеры космических кораблей.

– Сколько всего мы пережили вместе, – вдруг сказал Новицкий.

– Андрей, ты хотел дать мне какое-то поручение?

Мне показалось, или в голосе Снежной королевы прозвучала легкая насмешка?

– Да, конечно, – тон олигарха немедленно стал деловым. – Я хочу поручить тебе дело, которое не могу доверить никому другому. И тем более не могу сделать это сам.

Я навострила уши. Так, сейчас я узнаю…

– Я прошу тебя рассказать все Лизе. Я не могу сообщить бедной девочке, что она больше никогда не увидит мать…

Я разочарованно откинулась на спинку кресла. Мужчины бывают такими трусами… Олигархи они, не олигархи – неважно. Сказать ребенку, что его мамочка сбежала, бросив семью, Новицкий поручает секретарше! Ладно, это не мое дело…

Я выключила передатчик и отправилась проведать, как там мой подопечный. Мы немного поболтали, потом Стас улегся спать, а я отправилась на поиски Скрынника.

Пусть начальник службы безопасности не вызывает у меня симпатии, но я просто обязана побеседовать с ним о том, что случилось.

Я нашла Скрынника в гараже – безопасник распекал своих ребят за какую-то провинность. Двухметровые парни стояли перед шефом, как первоклашки перед директором школы, и даже не пытались оправдаться. Да, строг батяня… Я подождала, пока Скрынинк закончит разнос, и только тогда рискнула обозначить свое присутствие деликатным покашливанием.

Скрынник дернулся, как будто у него над ухом выстрелили без глушителя, и резко обернулся.

– Опять вы! – сердито сказал мужчина.

– Опять я, – весело признала я. – Между прочим, я в этом доме работаю. И к вам по делу. Так что попрошу уделить мне минуту вашего драгоценного времени. Лучше пять. Ну, я понимаю, что десять – это непозволительная роскошь…

Не стоило так с ним. Люди старой закалки шуток не понимают в принципе. Но он сам виноват – нечего было наезжать на меня…

С минуту Скрынник глядел на меня холодными глазами рептилии, потом кивнул:

– Говорите.

– Что, прямо здесь? – я обвела взглядом гараж.

– Если это важно, то все равно где, – отчеканил бывший гэбэшник.

Подразумевалось: «Но, скорее всего, это очередные дамские фантазии. Так что говори поскорее, что у тебя там, и проваливай».

Я пожала плечами и произнесла:

– У меня создалось впечатление, что с исчезновением Марины Ивановны все не так просто. Перед отъездом на бал она вовсе не выглядела взволнованной или нервной. Была оживленной, но не более того. И еще – она купила игрушку для дочки и сказала, что отдаст ее вечером, когда вернется с бала. Согласитесь, женщины, которые собираются навсегда покинуть дом, так себя не ведут.