– Не знаю. Неловко было спрашивать. Они там все ошалевшие ходят. Особенно Светлана Сергеевна. Видели бы вы ее лицо - в гроб, наверное, и то краше кладут.

– Еще бы...
– Тихо заметил Сева Пономарев. - Больше недели никаких известий от сына, а потом звонок из милиции: приезжайте опознавать…

– Ужас!
– Соглашаясь, подхватила Анжела.
– Я лично чуть с ума не сошла, а каково родителям - представляю! Но мне так толком никто и не объяснил, что случилось?

Все, как один, вопросительно уставились на всезнающего Кирилла, и тот после короткой паузы признался неохотно:

– Ну...Спрашивал я у Варьки… Она слышала, вроде, что всё из-за какой-то девчонки…

– Из-за девчонки?!
– Дуэтом выдохнули уязвленные до глубины души Маринка и Анжелка.

– Из-за девчонки?
– Более сдержанно усомнился Костик Сергиенко.
– Да ну, брось ты, Кирь. Ерунда все это. Это вон Севка наш способен из-за любви геройствовать. А для Канарейки девчонки как спортивные тренажеры, будто ты сам не знаешь.

– Много ТЫ знаешь.
– Обиделась Фадеева.
– Тебе завидно просто, что все девчонки Канарейку любят, а не тебя.

Сергиенко презрительно фыркнул:

– Да больно надо, господи. Сокровища какие нашлись! По мне так век бы вас всех не видеть!

Анжела смерила Костика уничтожающим взглядом жгучих угольных глаз:

– Я всегда подозревала, что ты гомик, Сергиенко.

Дружный взрыв хохота, прогремевший на всю улицу, спугнул с обочины маленькую стайку воробьев. Подобно пернатым от нас в разны стороны шарахнулись и оказавшиеся поблизости прохожие. Интересно было бы узнать, что они о нас в эту минуту подумали...

– Очень смешно!
– Оскорбленный Костя попытался дотянуться до Анжелы, чтобы дернуть ее за пышные каштановые локоны, однако Кирилл вовремя остановил его, схватив за руку.

– Хватит!!!
– Властный голос Дубровина моментально заставил всех успокоиться.
– Только ссор нам сейчас не хватало! И перестаньте ржать как кони, имейте совесть! Вы что, забыли, куда мы идем?!

Никто не забыл – молчание, полное стыда, было тому самым лучшим подтверждением. Низко опустила пышноволосую голову Анжела, угрюмо нахмурился курчавый Костик…Время для того, чтобы дурачиться и выяснять отношения действительно было не самое подходящее.

Впереди показалось здание городской больницы. Все мы как-то неуловимо занервничали, начали переглядываться, сбавлять шаг – ну чисто школьники, впервые попавшие в мавзолей Ленина! Да и было от чего волноваться – миссия, возложенная на нас сейчас, вовсе не являлась лёгкой.

– Кто первым пойдёт? – Тихо осведомилась Марина, поглядывая на нас в замешательстве.

– Там посмотрим. – Коротко ответил Кирилл, с тревогой изучая окна больничных палат. – Только без суеты, ладно? Идем спокойно, не галдим. И в палате чтоб все себя вели цивилизованно – ему волноваться нельзя.

– А вдруг он нас не узнает? – Меня вдруг охватил необъяснимый страх, И я ещё крепче вцепилась в локоть Кирилла, который уверенно качнул светло-русой головой:

– Должен узнать. Нас бы предупредили в случае чего.

Он почувствовал нашу невольную скованность и ободряюще всем улыбнулся.

– Да ладно, чего вы в самом деле? Расслабьтесь! Выше головы! Это же наш Канарейка! Мы просто обязаны его сейчас поддержать!

– Конечно, обязаны! – Оживляясь, тут же подхватил Ромка Медзуновский. – Да и кто, если не мы, правда? Он нас увидит – и сразу же с кровати подскочит! Мы его живо на ноги поставим, правда, пацаны?

Кто-то улыбнулся этой радостной перспективе, кто-то наоборот отнёсся к ней скептически. Раздираемые сомнениями и разными противоречивыми чувствами вошли мы во двор больницы, отыскали нужный корпус, тесно прижавшись друг к другу, протиснулись в дверь центрального входа. Слава богу, разыскивать медицинский персонал, чтобы узнать о нужной палате, нам не пришлось – прямо в вестибюле нас встретил Николай Васильевич Канаренко…

– Здравствуйте, ребята. – Взволнованно улыбаясь, он обвёл всю нашу честную компанию торопливым взглядом. – Как хорошо, что вы пришли, спасибо вам огромное…

– Ну что вы, дядь Коль! – За всех ответил Кирилл. – За что это нам спасибо? Мы сами уже заждались! Как Вадька?

– Ну… Сейчас уже немного получше. Я поэтому и рискнул вас позвать. Вдруг он обрадуется?.. Ему сейчас положительные эмоции жизненно необходимы.

– А он знает, что мы уже здесь? – Миша Раскопин выступил немного вперед.

– Нет-нет. – Николай Васильевич почему-то сконфузился, оглянулся назад, словно ждал оттуда внезапного нападения. – Я ему ничего о вас не говорил. Знаете, с ним сейчас вообще трудно стало разговаривать, он буквально всё в штыки принимает. Вы идите как бы сами по себе, пусть это сюрпризом будет. И… И не пугайтесь, если что…