Шрифт:
Символы, которыми пользовались кельты, вполне подтверждают, что они были семитами. Наилучшим образом принадлежность народа вырисовывается на примере верховного божества. В кельтском мифе «Похищение быка из Куальгне» верховное божество кельтов Кухулин описывается достаточно ярко:
«Во глубине его грозных очей
Сверкают семь драгоценных камней…
Когда над колесницей боевой
Вздымает он лик искажённый свой…
Вижу безумца страшный улов:
На подушках колесницы девять голов!»
Кельтский верховный бог Кухулин носил на себе ожерелье из девяти человеческих черепов. Перун никогда ничего подобного не носил. Поэтому Ю. Петухов напрасно пытается вывести родство Кухулина от Перуна. Ему не мешало бы задуматься над тем, почему в очах Кухулина сверкает «семь драгоценных камней»? Да потому, что цифра семь не менее священная (сакральная) у семитов, чем цифра шесть. Почему Кухулин едет на колеснице? Русы и арии ни в древности, ни в поздние времена на колесницах не ездили. Колесницы — изобретение египтян, о котором семиты были осведомлены не понаслышке.
Почему в колеснице Кухулина девять голов? Да потому, что Кухулин всегда воевал с русами и ариями, для которых цифра девять была священной. Всё это делалось для устрашения. Таким образом, мы видим, Ю. Петухов, не разобравшись в символике, не смог увидеть семитскую принадлежность кельтов, хотя и замечает их странную особенность: «Но кельты — народ в индоевропейской семье настолько своеобычный и неповторимый, что, если к ним и попадало что-то — образы, мотивы, теонимы, всё менялось до полнейшей неузнаваемости, даже вынесенное из общих глубин родство у них оказывалось настолько трансформировавшимся, что концов не отыщешь».
Некоторые могут возразить, что кельты были светлорусыми. Это далеко не так. Светлорусый компонент у них шёл от скандинавских ариев и от изгоев из среды русов и ариев. Изгои «Ахиллы» уходили не только к грекам-ахейцам, но и к кельтам. Поэтому он был сравнительно незначительным. Наше доказательство подкрепляется также следующим рассуждением Ю. Петухова: «Аваллония кельтов — одно из наиболее архаичных воспоминаний-легенд. Ирландское „абал“, как и валлийское „афал“ означает „яблоко“. А сама страна — „яблочный остров“, где обитают бессмертные, в основном почему-то женщины. Может быть, так трансформируются воспоминания о материнской крови, материнской земле. Гадать не будем?»
А надо бы. Если мы вновь вспомним о символах, то бессмертные женщины не кто иной, как основательницы общины и народа. От них как раз и велась родословная. Родословная по материнской линии велась у иудеев и других семитов. Сейчас так родословная ведётся у евреев. «Яблочный остров» — это уже легенда, близкая к Адаму и Еве, которые, съев яблоко, потеряли невинность. Разница между легендой и библейским сюжетом состоит в том, что библейский сюжет — это более поздний и трансформированный под иудеев рассказ, когда кельты уже отделились от основной массы семитов, а легенда о «яблочном острове» — это более ранний сюжет, когда семитский вид ещё был неразделённым.
Повторная колонизация русами Европы
Овладение русами и ариями Прибалтикой и Скандинавией около 5000 лет назад оказало прямое влияние на развитие событий в Европе. Уход части русов и ариев на юг и запад не остановил их последующих миграций. Основной причиной этих миграций по-прежнему являлось похолодание в Рассении, которое вновь накатывалось на неё. «Велесова книга» красноречиво констатирует этот факт:
«Вновь и вновь приходила великая стужа. Потому родичи стали биться за обладание иными краями».
«Принеся в жертвы белых коней, ушли мы из Семиречья с гор Арийских, из Загорья и шли век».
«Мы сами — арии, и пришли из земли Арийской в край Иньский. И луга получили, придя к раю травному для скота злачному. И там веселие великое нас объяло».
«Там мы землю пахали и заботились об овцах, выводили овец пастись в травы. И однажды люди были пробуждены, потому что кони громко ржали под облаками. И услышали мы это, и страх объял нас, и мы боялись, что не сможем уберечься. А после был великий мор и голод. И ушли мы из края Иньского и пошли куда глаза глядят. И прошли мы мимо земли Фарсийской и пошли далее, так как не подошла та земля овцам».
«И так как пришли в Двуречье, мы разбили там всех своей конницей, и [затем] пошли в землю Сирии. И там остановились, а после пошли горами великими, и снегами, и льдами и притекли в степи, и были там со своими стадами. И там скифами перво-наперво были наречены наши пращуры».
«И вот после этих битв мы пришли к Карпатским горам, и там поставили над собой пять князей, и города и сёла огнищанские [строили], и были тогда великие терзания и притеснения».
«И все мы русичи. И мы не слушаем врагов, которые говорят недоброе. Мы происходим от отца Ария».