Илья в подвале. Лежит на кровати в позе эмбриона. Качество картинки не позволяет разглядеть детали, но и так понятно, что ему плохо.

Басист и ударник на крыше.

Илья прикован к какому-то столбу на улице. На его глазах повязка. Темно. Льет дождь. Он запрокидывает голову назад и кричит.

Илья поет за стеклом аппаратной, крепко сжимая стойку микрофона. На его запястье широкий кожаный браслет.

Снова подвал. Камера делает наезд. Крупным планом рука, прибитая гвоздем. Чья-то фотография на столе.

Илья берет гитару и начинает играть. Из-под лейкопластыря выступает кровь.

Становится понятно, чего хотят от него похитители.

Басист и ударник на крыше дома.

Илья в студии звукозаписи. Поет за стеклом аппаратной. Вся его поза выдает подавляемое страдание. Взгляд устремлен вперед. Кажется, музыкант глядит прямо на зрителя. В его глазах тоска и отчаяние. На его щеках блестят две мокрых дорожки.

Закатное небо окрашено красным. Басист и ударник становятся на бордюр крыши. Их ноги на самом краю. Звучит заключительный аккорд песни. Они делают шаг в пустоту, и наступает абсолютная тишина.

Звук шагов по асфальту: Илью выводят на безлюдную улицу. Ночь. Тусклый фонарь. Камера выхватывает его запястье, на котором больше нет кожаного ремешка. Последнее, что видит зритель – приставленный к его затылку пистолет. Экран медленно гаснет. Раздается выстрел.

Гром порывисто поднялся с дивана и подошел к окну. Музыка, слова и видеоряд были великолепны. Но что-то в этом клипе не давало ему покоя.

Гром посмотрел клип сотню раз, пытаясь уловить тревожащую, ускользавшую от его внимания деталь. Эта деталь содержала важную информацию, ключ, способный решить загадку.

Play. Repeat. Play. Repeat.

Кадры мелькали на мониторе в бесконечном повторе. Гром понимал: еще немного в таком режиме, и рассудок начнет ему изменять. Нужно сделать перерыв, отвлечься. Сходить на работу, в конце концов. Отец готов давать ему определенные поблажки, но всему есть мера. Если посчитает, что сын перешел грани приличия, уволит и глазом не моргнет.

Олег протянул руку, чтобы выключить компьютер, и оцепенел.

Черт побери!

Да, кадры мелькают быстро. И большей частью картинка затемнена. Но если внимательнее всмотреться…

Лестница в комнате. Рисунок двери. Плитка в ванной. Размытые очертания дома позади столба.

Это могло быть совпадение. Попытка ухватиться за соломинку. Но Гром поклялся бы чем угодно, что основное действие клипа снималось в одном из их семейных загородных домов. Олег не наведывался туда пару лет, но обстановку помнил. Вон там, за пеленой дождя, маячит широкое крыльцо с резными колоннами. Отец заказывал их у тульского мастера по дереву. Его работа уникальна. Видно плохо, картинка смазана. Но ведь похоже! Похоже!

Олег схватил связку ключей, накинул легкую куртку и поспешно покинул квартиру. Он намеревался проверить, действительно ли клип группы «Waterfall» снимали в коттедже Громовых. Это объяснило бы Маринино появление в офисе отца. Она женщина деловая и умело управляется делами группы. Возможно, у музыкантов не было денег на новое видео, и продюсер обратилась к крупному бизнесмену. Склонностью к благотворительности отец не отличался, да и музыку предпочитал другую, но привлекательная женщина имела неплохие шансы уговорить его…

Если гипотеза верна и дело обстояло именно так, странно, что отец предпочел об этом умолчать, словно сделал нечто постыдное. Ладно. Гром разберется с этим позже. А сейчас нужно подтвердить или опровергнуть свои догадки.

По ночным дорогам, без пробок, до коттеджа около часа езды. В магнитоле орал хриплый голос Крестовского. Работало радио, новую песню «Waterfall» крутили каждые двадцать минут. Что нужно было пережить, чтобы сочинить столь жуткую, невероятную по силе песню?!

Олег свернул на проселочную дорогу и сбавил скорость. В открытое окно тянуло свежестью. Пахло осенним лесом и грядущими заморозками.

Впереди показалась сплошная стена елей. За этой живой изгородью дома почти не разглядеть. Зато отлично виден стоящий у деревьев джип. Олег плавно нажал на тормоз и, поколебавшись, дал задний ход. В трехстах метрах вдоль по дороге темнела рощица с небольшим пролеском. Олег аккуратно проехал между деревьями и заглушил двигатель. Тут его не заметят даже днем. Ветви надежно скрыли автомобиль.

Сердце билось быстрее обычного. Часы показывали полпервого ночи.

Олег вышел из машины и двинулся к коттеджу, держась в стороне от дороги. Влажная почва чавкала под ногами, путь преграждали кустарники и упавшие ветви. Когда до джипа оставалась пара десятков метров, Гром наконец смог разглядеть номера.