— Кушайте, — сказал он, обращаясь ко всем, и, запустив пятерню в блюдо, ловко захватив кусок баранины с соусом, принялся есть. Колхозники последовали его примеру. Так как ни ложек, ни вилок не было, то и остальным пришлось орудовать руками.

Щербаков сидел рядом со стариком. Его заинтересовал нож, и он взял его в руки, стал внимательно разглядывать костяную, резной работы ручку.

Внезапно задыхающимся от волнения голосом Михаил воскликнул:

— Василий Яковлевич, посмотрите!

Тот взял нож.

— Старинная работа.

— Нет, нет, прочтите, что написано на ручке.

Бархатов перевернул рукоятку и, не веря своим глазам, прочел хорошо сохранившуюся надпись:

«А. И. Полынов, 1915 г.».

О еде забыли. Волнение охватило всех участников экспедиции. Еще бы! Нож принадлежал царицынскому врачу.

— Откуда у вас это? — спросил Бархатов старика.

Владелец ножа удивленно посмотрел на Василия Яковлевича.

— Человек один дарил. Хороший человек… Тогда я совсем молодым был.

Его попросили рассказать подробнее.

— Давно был… Революции не был… Царь был, баи были… У-у, лютый зверь… Человек пришел с молодой женщиной… В горы шел, лошадь сдохла. Пришел наш становище. Купил лошадь, деньги платил, не обманывал. Просил: покажи дорога на перевал. Отец сказал — ты иди… Я молодой был, дорог знал. Привел, а он мне нож дарил.

— Ну, а после видел того человека?

— Больше не видел. Мы быстро уходил на другой мест, глуп был, кочевал — за скотом шел.

— Перевал помните?

— Как не помнить. Нет перевал… Земля шибко качалась, дорог совсем засыпал, горы там, как живой, пошел…

Он показал рукой на высоченную, покрытую снегом гряду.

Все посмотрели туда.

Дальнейшие расспросы ни к чему не привели. Старик больше ничего не мог рассказать. Но и то, что он сообщил, было для экспедиции событием огромной важности.

Видимо, Полынов был еще раз здесь и, судя по дате на ноже, в 1915 году. Что же случилось? Куда он исчез?

Члены экспедиции распрощались с колхозниками. Те горячо благодарили их за помощь.

— Приезжайте к нам в колхоз, самыми дорогими гостями будете, — говорил Карзыбеков. — А если от нас что требуется — поможем…

Через несколько часов Бархатов и его спутники возвратились на базу. Пострадавшего в горах колхозника в лагере уже не было. Он заявил, что чувствует себя хорошо, и ушел навстречу своим товарищам.

Лена обрадованно встретила Щербакова, и ему захотелось сказать многое. Но кругом были люди, и Михаил лишь молча пожал руку девушке.

Нож Полынова, так неожиданно обнаруженный, стал предметом оживленных разговоров. Особенно часто говорили о нем Бархатов и Щербаков, к которому Василий Яковлевич с каждым днем проникался все большим уважением.

Обычно в конце трудового дня, когда остальные отдыхали, они усаживались вдвоем на камне и возвращались к волновавшей их теме.

— Вы помните, Михаил Георгиевич, — задумчиво говорил начальник экспедиции, — дата на ноже совладает с годом таинственного исчезновения Полынова и его жены из Царицына. Значит, он вторично был здесь, на Памире, но уже не один, а с женой.

Щербаков смотрел на безымянную вершину, которую показал им старый колхозник и думал: «Кто знает, может, она хранит тайну этой странной истории».

Было решено перенести геологические поиски к основанию вершины, а Щербакову и Осередко попытаться взять высоту.

— Если, конечно, погода позволит, — предупредил Бархатов, когда вечером, после ужина, все удобно расположились в большой палатке.

Спать не хотелось, и разговор невольно зашел о цели экспедиции. Встреча с колхозниками и неожиданная находка ножа Полынова вселяли уверенность в успехе экспедиции.

— Василий Яковлевич, — спросил Осередко, — что это за металл, который вы ищите? Название «Титан» я слышал, а больше о нем ничего не знаю.

Остальные дружно поддержали Осередко. Только Кожухов промолчал, всем своим видом показывая, что его мало интересует.

— Виктор, может быть, ты расскажешь? — предложил Бархатов. — Ты ведь специализируешься на титане.

— С удовольствием поделюсь своими знаниями, — самодовольно ответил Малинин.

Помолчав, он начал говорить так, словно читал записи своей диссертации.