Настя пожала плечами. Она не понимала — зачем бороться… Не понимала, и все…

Скучно это и не нужно… Она представила, как борется со Стасиком, вступая в бесконечные перепалки, доказывая свою правоту и обзываясь обидными словами… А еще представила, как занимается мелкими пакостями. Можно, например, насыпать соли ему в суп или в чай или подложить сырую куриную ногу под подушку… Все это было лишним. Ненужным. Пустым. На это не стоило тратить силы и время. Не стоило, и все… Лень…

— А зачем? — подняла она на Андрея свои раскосые глаза. — Зачем бороться?

Андрей даже растерялся. Действительно, зачем?

— Как — зачем? Они же сели вам на шею!

— Ну и что? Это их проблемы…

— Как — их? А вы? Как вы живете там?

— Плохо, конечно… Но если я буду бороться, вряд ли что-то изменится… Они же не полюбят меня… Атмосфера только накалится, и все.

— Да… Ясно… Ясно, что дело темное… Скажите, Анастасия Сергеевна, а если бы я не увел вас, вы бы так и сидели? До утра?

— Не знаю, — Настя пожала плечами. — Я была не в себе. Может, успокоившись, я бы вернулась домой…

— Давайте я поговорю с этим мужем?

— Нет, что вы! — Настя даже вскочила от ужаса. — Не нужно! Я сама!

Представив, как Стасик будет нагло улыбаться и хамить Андрею, Настя передернулась от отвращения. Этого допустить нельзя! Это позор! Настоящий позор!

Он будет ее презирать, если только увидит Стасика…

— Ну ладно… Давайте спать тогда, — быстро согласился Андрей.

Наверное, помощь он предложил просто так — из вежливости… Но все равно приятно…

Утром Настю разбудила Светка.

— Пойдемте завтракать, Анастасия Сергеевна! Папа приготовил нам омлет!

Настя устыдилась того, что спала самым наглым образом, пока Светкин папа, которому она и так свалилась как снег на голову, жарил для нее омлет. И еще она обрадовалась, что его уже не было дома. Предстать перед ним заспанной, лохматой и неумытой было совершенно невозможно. Ни фена, ни косметики при поспешном бегстве из дома она как-то с собой не захватила. Как выяснилось, зря…

— Анастасия Сергеевна, — Светка подвинула к Насте стакан с соком, — вы ешьте. Мне папа велел вас как следует накормить.

— Спасибо, — улыбнулась Настя, — я ем.

— Хотите, я вам дам тушь?

— Тушь? — переспросила Настя. — А у тебя что, есть тушь?

— Да. Мне папа купил. Он мне все покупает и все разрешает, если это не вредно для моей жизни и здоровья, конечно.

— Да? Повезло тебе с папой, — совершенно искренне сказала Настя.

— И еще он считает, что девочке нельзя запрещать краситься, если она хочет. Так вырабатывается вкус. И еще он говорил… Что-то про запреты, которых нет… Но это я не поняла…

— Твой папа говорит все правильно. Неси тушь. Нам с тобой надо поторопиться. Мне нельзя опаздывать ни в коем случае.

Настя вымыла посуду, кое-как привела себя в порядок и, схватив коробку с черепахой в одну руку, а Светкин портфель — в другую, выбежала за дверь.

Пробежав две ступеньки, Настя остановилась, как вкопанная. Она была в тапках! Со смешными мордами! Так в школу идти нельзя! Что же делать?

— Свет, что же мне делать? — прошептала Настя, с ужасом созерцая медвежьи морды.

— Давайте мы зайдем к вам домой, и вы переобуетесь.

— Домой… — Настя попыталась вспомнить, дежурит ли сегодня Стасик, и не смогла.

— А что? Мы быстренько. Ваш дом же — по пути.

— Ну давай… — обреченно согласилась Настя.

Выхода все равно никакого не было. Может, Стасик спит или ушел на дежурство?

Может, пронесет и никто не будет на нее орать?

Настя открывала дверь так тихо, как это вообще возможно. Любой домушник снял бы перед ней шляпу — в этом не было никаких сомнений. Просунув нос в коридор, Настя услышала звук звенящей на кухне посуды и быстро схватила свои туфли, валяющиеся на полу там же, где она их вчера оставила.

Когда, счастливая до безобразия, она выскочила на лестничную клетку и собиралась уже закрыть дверь, радуясь, что операция по изъятию туфель так благополучно завершилась, в коридоре нарисовался Стасик.

— Куда? — заорал он и выскочил за ней.

Настя попятилась, прикрывая собой Светку.

— Ты чего взяла? Сперла чего-нибудь? С тебя станется! — Стасик шлепал босыми ногами по лестничной клетке и нагло скалился сальным ртом. Блины ел, что ли? Хотя кто их ему напечет? Кроме Насти, такими вещами в их семье никто не занимался…