«Наполнить стакан пивом, добавить ложку мороженого и ложку дохлого щенка», — пишет мне Айра и ждет моего «лол», но у меня сейчас на уме щенки покрупнее.

«Ты где?»

«Ща вернусь», — печатаю я.

Как же мне хочется выкинуть из головы этого доктора Г.! Не получается, он там прочно обосновался.

«Может, — пытаюсь я уверить себя, — это настоящий доктор. Просто консультирующий онлайн».

«Что один дохлый щенок сказал другому дохлому щенку?»

«Мне пофиг, — отвечаю, — пока», — и закрываю окно.

На баннере поющие цыплята сменились чипсами-людоедами и космическими пришельцами с макияжем и в платьях с блестками. Понятия не имею, что они все рекламируют, и не хочу иметь. Затем возвратился доктор Г.: ЧТО С ТОБОЙ НЕ ТАК? Я кликнул на эту надпись.

И попал на очень профессионально выглядящую страницу, где меня попросили описать свои симптомы. А они у меня есть? Вообще-то, мне давно пора завести себе новую пару обуви, кроссовки стали малы, пальцы болят. Я настучал: «пальцы на ногах болят». Тогда мне задали еще примерно двадцать вопросов, на которые я ответил со всей искренностью.

Изменился ли цвет ваших пальцев?

Нет.

Вы живете в холодном климате?

Да.

Щиколотки распухли?

Нет.

Вас не кусал какой-нибудь грызун?

Насколько мне известно, нет.

Когда я ответил на все вопросы, веб-сайт заставил меня подождать с минуту, в течение которой мое нетерпение, как я ни старался его сдержать, все росло и росло, и наконец на экране ярко замигал мой диагноз:

Возможно, вы страдаете от ревматической подагры, осложненной свинцовым отравлением.

Чтобы избежать ампутации или смерти, требуется установить полный диагноз.

Это можно сделать здесь же за $49.95.

В оплату принимаются кредитные карты всех видов.

Я нажал на «спасибо, не надо», после чего картинка сменилась: здесь мне для лечения моих симптомов предлагались таблетки, которые в качестве благоприятного побочного эффекта увеличили бы мои мускулы и другие части тела.

Я провернул всю процедуру еще три раза. Живот бурчит — кишечная гангрена. Шею заклинило — позвоночный менингит. Светлая полоска незагоревшей кожи под часами — нехватка меланина. Все это можно было диагностировать точнее и полнее за $49.59 и лечить теми же таблетками.

В тот вечер я метался туда-сюда по дому как заведенный — даже Кристина, с головой ушедшая в уроки, заметила.

— Что это с тобой? — спросила она, когда я в энный раз прошагал мимо ее комнаты.

Может, сказать? Нет, не стоит. Вместо этого я спросил:

— Ты когда-нибудь слышала о докторе Гигабайте?

— Ага. Он сказал, что мой прыщ — это проказа в конечной стадии.

Цепляясь за последнюю соломинку здравого смысла, я промямлил:

— А что если оно так и есть?

— Дай Господи, чтоб это было так, — сказала Кристина. — Лучше лепрозорий, чем этот сумасшедший дом. — И вернулась обратно к своей математике.

Никаких слов не хватит, чтобы описать бурю чувств, охватывающую человека в момент, когда он обнаруживает, что его друг, похоже, вовсе не умирает, а водит его за нос. Потому что ты воображал, будто хорошо знаешь его, а на самом деле не знаешь совсем.

У меня по-прежнему не было доказательств, одни подозрения. В конце концов, врачом Гуннара действительно мог быть какой-нибудь другой доктор Г.. Но моя интуиция упорно твердила мне, что я прав. Если допустить, что в ближайшем будущем Гуннару смерть не грозит, то это отлично объяснило бы поведение его родных. Они ведь никогда не говорили о его болезни, как будто... как будто ее вовсе не существовало. А Кирстен? Была ли она замешана в обмане? Я мог бы еще понять, какой Гуннару резон прикидываться больным, но чтобы Кирстен покрывала его — нет, в это я поверить не мог. И тут до меня дошло: раз я задаюсь этим вопросом, то ее я тоже не знаю и не понимаю.

Я искренне надеялся, что его болезнь — фейк. Вот было бы облегчение! И в то же время мысль об этом доводила меня до бешенства. Я, понимаешь, вкалывал как проклятый, собирая для него месяцы, в полной уверенности, что выполняю благородную задачу — скрашиваю ему остаток жизни, а он хапал себе всё не моргнув глазом! Если это мошенничество, то на него купилась вся школа — вспомнить хотя бы тот дурацкий термометр перед канцелярией. Я бы, конечно, обрадовался, убедившись, что Гуннар не болен, но, должен признать: под радостью струилась мрачная река гнева. Все условия для образования подземного провала.