Незваных посетителей я почти не опасалась. Сомневаюсь, что воздушник планировал свои развлечения, предполагая, что его могут прервать. В этой комнате я не пробыла и минуты, двинулась по коридору дальше, нужно было раздобыть тёплую одежду и, возможно, транспорт всё-таки на улице мороз. Скорее всего, дом, где нас держат, стоит уединённо, до какой-то помощи придётся еще добираться, но мне бы просто спрятаться где-то и снять с себя браслет. Арван говорил, что чувствует родовое кольцо. Интересно, а на каком расстоянии, и работает ли кольцо после такого длительного контакта с биторием.

На лестнице, ведущей к первому этажу, теплился очередной тусклый светильник. На свете они тут экономят? Я кралась по ступеням, сжимая оружие. Дверь вывела меня в конец хозяйственного коридора: на деревянной обшивке стен пыль, под ногами попадаются стебли соломы, из неплотно прикрытой двери вкусно пахло похлёбкой.

Прокралась мимо кухни, мысленно сетуя, что училась на шпионку-соблазнительницу, а не на диверсанта. Что ж, недостаток опыта будем добирать практикой.

Нырнула за занавесь у окна, припала к покрытому морозной вязью стеклу. Ни огонька не было видно, только подсвеченный луной снег слабо мерцал, да щетинилась вершинами елей кромка леса.

Поблизости скрипнула дверь, послышались голоса, рассмеялась женщина. Я замерла, боясь дышать, чтоб не выдать себя, но парочка, появившаяся в коридоре была слишком занята друг другом и вскоре скрылась на кухне. Повезло. Может они вышли из комнаты той самой кухаркиной дочки? Проникнув в покинутое помещение я поняла что угадала. Тут стояла пара узких кроватей, сундук и шкаф. С одинокого стула свисала женская шаль и тёплый чулок. Скинула мужской камзол и принялась спешно одеваться в обнаруженную в шкафу одежду. В коридор выбралась уже в шерстяном платье, что было мне велико, но затягивалось шнуровкой, чулках и валенках, голову покрыла шалью и, радуясь удаче, пошаркала по коридору дальше. Вылезла бы в окно, но оно оказалось забито. Если поблизости нет иного жилья, то где-то должна быть конюшня.

Миновала два зала и вошла в тёмный холл, так никого и не встретив. Только раз сбоку послышались мужские голоса, но я поспешила проскользнуть дальше. С отчаянно бьющимся сердцем рванула к входной двери, до неё оставалось три шага, когда она распахнулась, являя мне стоящую на пороге заснеженную фигуру.

Не раздумывая, метнула одно из острых орудий, прихваченных из пыточной. Метила в горло, но так некстати появившегося Тодена Дайнеза спасла вскинутая рука. Лезвие застряло в рукаве кожуха, но я уже выхватила нож, из-под шали, кинулась на мужчину. Может мне и удалось бы его достать, однако он вернулся не один. Высокий мужчина оттолкнул в сторону герцога, принял моё оружие на свой кинжал, перехватил руку и дёрнул. Нож зазвенел по плитам пола.

— Прыткая какая, — донеслось сбоку.

— Не убивать!

А потом был удар сзади и темнота.

Сильно болела голова, буквально раскалывалась, в такт биению крови. Как же я не люблю, когда меня похищают. Не то, чтоб меня часто похищали, всего раз, но в основном это было больно. На всём сроке похищения. Причём не важно, пытаешься ли ты активно освободиться, или нет. Да я лучше беременной похожу еще разок, если выпутаюсь из этой истории. А я выпутаюсь. Назло всем.

Потолок оказался белёным и безо всяких крючьев, его освещало довольно большое окно, под спиной ощущалась тощая перина, а не тюфяк с шерстью, да и платье мне оставили. Радость какая, не зря может вчера дёргалась. А то, что руки привязали, так это поправимо. Предпринять, правда, ничего не успела. В комнату кто-то вошел, присел на кровати. На подбородке сомкнулись стальные пальцы и меня повернули лицом к льющемуся от окна утреннему свету.

— Глаза открой, — незнакомый голос с едва заметным акцентом.

Открыла. Самой интересно, кого демоны принесли. Мужчина, даже сидя производил впечатление рослого и сильного. На какое-то мгновение даже показалось, что это сидит Арван. Однако присмотревшись, поняла, что всё сходство лишь в цвете волос и высоких скулах. Если у мужа только чувствовалась восточная кровь, то этот утренний гость, несомненно, был уроженцем ханств. И именно он обезоружил меня вчера.

— Голова болит? — едва заметно кивнула. Перед лицом тут же появилась фляжка. Я, конечно, не собиралась пить неизвестную настойку, которой пахнуло из свинченного горлышка, но возражения мои оказались проигнорированы. Жидкость мужчина в меня залил, проглотить заставил.

— А ты мне нравишься, — провёл по щеке тыльной стороной ладони, закрыла глаза, — Взял бы тебя к себе…

Наверно надо было реагировать, но такая апатия накатила. Тяжелые как камень мысли ворочались в голове и шевелиться не хотелось. Руки вдруг оказались свободны, но что с этим делать я не знала, кто-то опустил из, вытягивая вдоль тела. А потом я осталась одна. Ненадолго.

— Это она? — женский голос, мелодичный, несколько удивленный, — Такая юная.

Щеки коснулась мягкая ладонь, каким-то очень знакомым жестом.

— Да, все документы вам передали, ситуация неоднозначная, потому я лично курирую процесс.

— Для состоявшейся магички такой приговор может быть хуже смерти, — в женском голосе звучало сомнение.

— Не хотелось бы лишать её детей материнской заботы, — равнодушно отметила голос герцога, буквально сочащийся благостью и участием, — А за своё мошенничество она понесёт кару лишением дара.

— Послезавтра проведем ритуал. Я знаю, у вас тоже есть слеза, но вы не использовали её для собственного исцеления?