Обернулась, горя негодованием. Оба мага выглядели вполне себе удовлетворенными. Один смотрел на размокшую поляну, второй — водник — очень пристально на меня. Глаза его отчетливо светлели с каждой секундой, почти превратившись в бельма. Я сглотнула и попятилась.

— Смотри-ка, почти треть еще осталась, — заявил он буквально через минуту, возвращая глазам нормальный цвет.

— Ну и славненько, — добавил второй маг, — До дома доковыляешь старый пень?

— От пня слышу.

— Вы видите ауры! — наконец дошло до меня.

— Вижу, не великий талант, — профессор уже спустился с камней и двинулся в сторону ближайшего дома.

— Алира, душечка, а позвольте пригласить вас на чай?

В некоторой растерянности я чуть поотстала, бредя по дорожке за уже снова затеявшими перепалку стариками. Что ж, с кем я вообще взялась играть на их поле. У них на сотню с лишним лет больше стажа на поприще интриг и магии. Пообещав себе будь бдительнее я немного успокоилась. Зла эти люди мне не желали, тут моё чутье было спокойно. Так мы и дошли до дома.

На веранде уже парил чайник, прикрытый салфеткой, стояли пироги и печенья.

— Так зачем было устраивать это представление? — я приняла тонкостенную чашечку с чаем, подула. С завистью поглядела, как оба мага постучав пальцем по фарфору чуть снизили температуру и с удовольствием отпили ароматного напитка. У меня получалось изменять температуру только на десятки градусов сразу, хотя тренировалась я постоянно.

— Для начала хотели подглядеть, как ты обращаешься с сырой силой.

— Ну и для эстетики, — добавил стихийник.

— В каком смысле? Новый вид извращения — наблюдать, как девушка, сидящая на краю свалки, обращается к стихии? — я вопросительно подняла бровь и рискнула пригубить чай.

Подозревала, что ответ меня удивит.

— И это тоже, — Хинч хохотнул, отсалютовал мне чашкой, — Но вообще эта свалка портила вид из окна моей спальни. А собственных сил на такую влажную уборку берега у нас давно уже нет.

— В следующий раз, — я прищурилась на двух эксплуататоров, просчитывая какую маленькую пакость могу им сделать, — Как соберетесь моими силами смыть в море пару гор мусора, стереть с лица земли небольшой городок, затопить корабль, заморозить каток — говорите прямо. Когда я понимаю что делаю — это доставляет мне больше удовольствия.

Уж не знаю, приняли ли они к сведению моё заявление, только покивали благостно и ну дальше чаек попивать. Но больше таких сюрпризов не было.

Дни шли своей чередой. Я выматывалась, вгрызаясь в гранит науки, но каждое утро вновь и вновь поднималась, иногда посещала большую шумную стройку, в которую превратился мой особняк, ругалась с троллем, подписывала очередную пачку чеков, хватаясь за голову от столичных цен.

Пару раз меня навещал герцог Витт, интересуясь, как идут дела. Ему я была искренне благодарна, пока словно невзначай профессора не признались, что согласно плану герцога моё обучение для начала надо было свести к умению выстраивать вполне определенные структуры, которые были нужны в наполнении амулетов, ради которых меня и пригласили изначально. Только вот старые маги имели своё видение преподавательской деятельности. Впрочем, межстихийным взаимодействиям меня тоже учили.

Еще ежедневно я забегала на почту отправляя и получая весточки от тетушки.

Дети разлуку переносили неплохо, если судить по письмам, разве что первые дни капризничали и искали меня. Я старалась не представлять своих малышей, сбегающих от нянюшки в мою спальню и ищущих маму под кроватью, как то описала Мадлен. Хорошо, что у меня было слишком мало свободного времени, чтоб предаваться меланхолии.

По учёбе общалась я чаще с профессором Капелли. На небольшом полигоне, расположенном в парке Академии занималась тоже чаще с ним. Хотя первое время я просто повторяла заученные структуры, тренируясь формировать их быстро, точно и аккуратно.

Так минуло несколько недель. И город уже укутал первый, неверный еще снежок, неожиданно совпавший с морозцем и потому не растаявший сразу. Дни были заняты делами, а ночи Никласом.

— Аля, пойдёшь со мной в общую, — этим обтекаемым словом Никлас называл часть дома где царили весьма свободные нравы, — Сегодня приедут интересные гости, — он лежал рядом и поглаживал моё бедро, чуть влажное от выступившей испарины.

Еще несколько минут назад в этой комнате вместо речи царили шепотки и вздохи, редкие шлепки и закономерный сладострастный стон финала.