Хорошо, что официант вовремя принёс коньяк, а то бы капитан расплакался.

— Подожди, — сказал он официанту. — Скажи, какая по-твоему должна быть настоящая человеческая жизнь.

— Ну... Какая? Дом, жена, дети, наверное.

— А сейчас у нас настоящая жизнь? Молчишь? А вообще бывает когда-нибудь настоящая человеческая жизнь? Не знаешь? Вот и я не знаю, — произнёс он мрачно и стал развёртывать сложенный нежно-голубой листок.

«Мой коханый, любимый Леончик! Верю, что мы скоро вновь встретимся и уже никогда не расстанемся. Я сейчас не могу приехать к вам. Попробуй ты перейти на службу в вашу миссию, которая сидит в Варшаве. Я живу: Маршалковская, 17, телефон 1385. Попробую прислать тебе кое-что с кем-нибудь. Целую, целую, целую... как, помнишь, целовала тогда летом, когда цвели розы. Навсегда твоя Марыся».

Закончив обед, Леонтий ещё тщательнее завернулся в плащ, а выйдя на улицу, вдруг обнаружил, что дождь перестал. Назвал адрес извозчику, тот покосился на пассажира, но промолчал и погнал лошадь небыстрой шлёпающей рысью в сторону Заводского переулка. Свернул с Сумской, потом направо, и перед глазами Дымникова возник белый дом, зелёные железные ворота, рядом солдат с винтовкой — Заботин, или как его там теперь.

— Что за военный дом? — спросил Дымников у извозчика.

— Комендатура.

— Шагов через 20 останови.

Солдат, увидев, что из остановившейся брички к нему направился офицер, сначала закричал: «Стой! Назад! Чего надо?» Потом узнал Дымникова и сказал потише:

— Проходите от греха, а то оба пропадём.

— Своих ждёшь?

— Вы о себе задумайтесь. Наши ведь вас не простят. Бечь вам надо за границу.

— Ночью Кутепов будет город объезжать. Прячься.

— А ну, проходи! — закричал Заботин, завидев офицера.

В Заводском переулке у дома 5 Дымников вышел, сказав извозчику ждать, поднялся на 2-й этаж, постучал в дверь квартиры 7. Услышал:

— Входите. Открыто. Проходите вперёд к столу. Сделал шага два и вдруг:

— Стоять! Руки вверх! Не оборачиваться! У меня маузер. Оружие есть?

— Такую мать! — выругался Дымников. — Впервые в жизни решил спасти незнакомого человека и сразу попал под прицел.

— В каком кармане оружие?

Незнакомец подошёл сзади, вытащил наган из кармана, ощупал плащ, отступил куда-то в угол, сказал спокойнее:

— Можете повернуться.

Перед Дымниковым стоял человек интеллигентного вида, в очках, в хорошем костюме.

— Не узнаете меня? — спросил незнакомец.

— Как я могу вас узнать, если никогда с вами не встречался, но, надеюсь, именно вы хозяин этой квартиры? Я, действительно, пришёл вас спасти. Сегодня в 5 вечера Кутепов начинает карательную операцию по всему городу. Одна из групп имеет данные о том, что вы провалили разведгруппу Добрармии.

— Берите ваш наган и отпускайте извозчика — я в окно видел, как вы подъехали. Поговорим, а потом я найду вам извозчика, да и самому надо исчезать. Кстати, у меня есть спирт.

Пока пили спирт с вишнёвой настойкой и закусывали какой-то солёной рыбой, Игнатий Алексеевич рассказывал:

— В этой акции, кроме меня, участвовали ещё двое. Только один из них может быть сейчас в Харькове и действовать против меня. Летом он был штабс-капитаном и переметнулся к красным с той самой информацией о разведгруппе.

— А теперь он вновь перешёл к нам и опять штабс-капитан. А вы большевик?

— Нет. Я был за Ленина до тех пор, пока он не разогнал Учредительное собрание. Общался с ним. Спорил. В вашей армии многие за Учредительное собрание. Теперь, когда Врангель стал командующим, появилась возможность объединиться всем разумным силам вокруг него. Он — понимающий генерал. Он может увести армию в Крым и там создать республику. Ему помогут западные государства. Я на это надеюсь и уже собрался в Крым. Ваше появление ускорило мой отъезд. Советую вам ориентироваться на Врангеля.

— Мой командир — Кутепов.

— Профессиональный убийца. Сколько в России офицеров и генералов, и более разумных, и, наоборот, более недалёких, но ни одного не нашлось, кто бы возглавил карательный отряд в Петрограде. Только Кутепов. Он считает, что служить — это убивать. И сам, конечно, своей смертью не умрёт.

В эту ночь смерть называлась «Кутепов». Она появлялась одновременно с автомобилем, наполненным вооружёнными людьми в шинелях под командой офицера, или с конным отрядом, сверкающим клинками, галопом врывающимся на площадь, окружала, сдавливала, требовала документы, вглядывалась в лицо, обыскивала и действовала:

— Документов нет, по морде видно — большевик. Повесить.

— Приказчик с двумя золотыми часами — ворюга. Повесить.

— Продукты в магазине взял — продавцы разбежались. Мародёр — повесить.

— Оборванец, шатается по городу неизвестно зачем. Бандит. Повесить.

— Хозяин магазина увозит товар неизвестно куда. Вор. Повесить.

Кутепов предупреждал: казнить каждого мародёра независимо от чина. Повесил же генерал Врангель железнодорожное начальство в Царицыне. Почему же хозяина магазина надо прощать?