– Значит, Вы предлагаете «схавать» это? Почему бы Вам в таком случае не вынести решение по результатам проверки от своего имени. Вам ведь тоже скоро на пенсию.

– Я не собираюсь сам этого делать, а поступлю по другому- пользуясь правами, поручу заниматься этим тебе. Как решишь, так и будет. Кстати, «верхи» настаивают о возбуждении уголовного дела сразу. Новые веяния, блин. Так, что сегодня к вечеру постановление мне на стол. И зачем выдумывать «велосипед». Возбуди, потом прекрати. Статистика «к черту»!

Александр закурил сигарету. Вот так дела! Он знал, что командир дивизии собирается на повышение как знал и о результатах подведения итогов по РВСН. Многие офицеры «шепнули ему на ушко», что их генерал сейчас находится в очень непростой ситуации и крайне недоволен именно им- Смирновым, умудрившемся за неполный год возбудить и расследовать столько уголовных дел, что превышало результаты работы некоторых прокуратур. И сейчас у него, со слов «добрых благожелателей», имелось два выхода- «вонзить нож в спину» или приобрести в лице генерала покровителя.

Да, выбор не большой и не простой.

Прибывший в сопровождении самого дорого адвоката города, для дачи показаний в качестве подозреваемого Крапов, произвел на Александра очень плохое впечатление. Высокомерный и чрезмерно самоуверенный. Чувствовалось, что адвокат хорошо его проинструктировал. Вот только клиент постоянно нарушал полученные установки. Адвокат всеми силами старался вернуть распоясавшегося юнца в установленные рамки но, явно неуспешно.

Смирнов старался сдерживать эмоции и вроде, ему это удалось. Крапов очень красочно охарактеризовал подчиненного как истинного умалишенного, склонного к суициду, полностью отрицая свою причастность к произошедшему. В ходе допроса Смирнов уловил целый ряд нестыковок но, пока не стал акцентировать на этом внимание.

Адвокат и его клиент покинули кабинет. Через несколько минут адвокат вернулся один.

– Александр Николаевич. Я тут клиента отпустил. Может, есть желание пообщаться одним?

– Садитесь Юлий Леонидович. Я хорошо Вас знаю и поэтому отпираться не собираюсь. Вы все равно донесете до меня свое мнение. Пусть это произойдет сейчас, чем в результате длительной осады.

– Ну вот, «садитесь». Сие, особенно в кабинете следователя, звучит очень плохо. Обычно, я в своей работе избегаю подобного слова. Да и многие другие, в том числе и с «Вашей стороны»- судьи или прокуроры, так же стараются не произносить такого слова.

– Очень обидно слышать такое от очень уважаемого и образованного человека как Вы, получившего образование еще в Советских учреждениях. Зачем идти на поводу у всякого рода жуликов или бандитов. Слова «присядьте» в Русском языке нет. В крайнем случае, пока нет. Пусть «они» между собой говорят, как желают. Да и со скромно образованных прокуроров и судей не стоит брать пример. А нам, интеллигентным людям, можно поговорить на нормальном Русском языке, без «фени». Кстати. А на Иврите есть такое слово?

– Да, я согласен с Вами. Наверное, такого слова нет. Тем не менее, мои клиенты очень болезненно относятся к предложению сесть, и я обязан такое учитывать. А по поводу Иврита, извините, хотел познать его более детально, не получилось. По этой причине дать ответ не могу.

– Кстати, Юлий Леонидович, я слышал о Вашей поездке в Израиль на ПМЖ. Скажите, конечно, если это Вас не обижает- а чего так все, с позволения сказать, скоропостижно, закончилось?

– Вы уводите в сторону наш разговор. Хотя . . ., если хотите. Да, действительно, в прошлом году я решил посетить родину своих предков. Некоторые, не очень умные люди, обставили это как отъезд на ПМЖ. Но, Вы же не думаете, что я готов на такое без серьезной подготовки. Мы с Вами работаем уже давно и, лично я, думаю, что Вы не относитесь к глупым людям, безответственно распространяющим такие нелепые слухи. Я ездил для ознакомления с этим вопросом. И, честно скажу, рад, что поступил именно так. А вывод такой- в Израиле я категорически не смогу жить по причине того, что там живут одни евреи. Представляете? Что мне делать в этой стране? Там все уже давно поделено, распределено и, о ужас, они живут по совсем другим законам. Там нет клиентов, готовых нести мне свои «пять золотых» просто потому, что я юрист. Этого мало. Требуется быть МЕСТНЫМ юристом. А что мне там еще делать? Мести улицы или идти в подмастерья к местным адвокатам. Нет, извольте. Я уже не в том возрасте.

А что делать моему сыну? Здесь я его «отмазал» от армии. Но, это здесь! А там такие фокусы не проходят. Нет справки, что отслужил – добро пожаловать на службу. А ведь там армия воюющая! В общем, от мысли переселиться на историческую родину я категорически отказался.

И теперь, могу Вам ответственно заявить, что более убежденного Россиянина, чем я, найти трудно.

А теперь, когда я удовлетворил Ваше любопытство, может, все таки, перейдем к интересующей меня теме.

После этого адвокат довольно откровенно предложил Смирнову «помощь» в расследовании уголовного дела, к настоящему моменту, возбужденному в отношении его клиента по статье доведение до самоубийства. Точнее говоря, он предложил сотрудничество. Взаимовыгодное. Конечно, в таких делах этому адвокату не было равных в их городе и не зря его клиенты несли к нему свои «золотые». Вот только это была их далеко не первая встреча. За прошедший год, стараниями Смирнова, пять клиентов этого адвоката отправились в «края не столь отдаленные», что являлось своеобразным антирекордом. Вернувшись после посещения исторической родины, Юлий Леонидович с удвоенной силой начал создавать себе репутацию, позволившей бы ему безбедно прожить остаток трудовой жизни, для чего попытался распространить свое влияние и на жителей их военного городка. Зря он это сделал. Теперь, безупречная репутация адвоката, прежде славившего тем, что он с легкостью разваливал даже самые «не убиваемые», с точки зрения гражданских прокуроров дела, сильно померкла. И по этому, от результатов именно этой проверки, зависело напрямую количество его клиентов, да и их качество в денежном выражении.

Юлий Леонидович откровенно посетовал на глупость своего клиента но, тут же искренне заверил в его невиновности. Кроме этого, прозвучал откровенный намек на то, что если они найдут взаимопонимание, вышестоящие прокуроры не станут отменять принятое Смирновым «законное и обоснованное решение». Естественно, о прекращении уголовного дела. Особо подчеркивалось, что разговор ни о каком вознаграждении не стоит. Смирнов уже давно приобрел характеристику «не берущего», и теперь никто бы не решился на такое. И зачем? Ведь иметь покровителя в лице высшего командира РВСН намного лучше. А уже доставленные неприятности- о них можно и забыть, конечно, если главная цель достигнута . . .