В этот раз ответ от Рябиновой пришел быстро:

«Да, похоже (опять смайлик). Это здание электрозавода. Не фотошоп».

Лев рванулся было опять ответить, но сдержался. Скрипел зубами, мучился. Но буквально заставил себя выйти из соцсети.

Для первого знакомства этих нескольких фраз достаточно. Если это Вера, то она должна привыкнуть к нему, перестать бояться… Надо будет завтра или послезавтра снова зайти к ней в блог и написать пару-тройку одобрительных фраз. Она не должна думать, что он ее преследует…

С того самого дня, как Лев написал Рябиновой, у него началась новая жизнь.

Раньше Лев никогда не увлекался ни соцсетями, ни сайтами знакомств. Переписка со знакомыми и незнакомыми людьми его совершенно не увлекала. Если уж и переписка, то чисто деловая, если любовь – то в реале. Фантазиями и домыслами Лев не занимался, будучи человеком абсолютно не романтичным. Циничным даже.

Но тут…

Через два дня Рябиновая выставила новую фотографию своего города. Дождь, сумерки, двое стариков под зонтом, со спины, бредут куда-то по прилипшим к асфальту листьям. Смешной и печальный снимок…

Тут уж Лев задумался надолго. Как-то, наверное, банально, если он опять напишет – «отличное фото»? Может, надо сказать – «Хотел бы и я в старости так бродить со своей единственной под зонтом!»

Да ну. Никто не хочет стариться и бродить в промозглую погоду. Наверное, какая-то нужда выгнала этих стариков из дома. Хотя нет. Они идут, склонив друг к другу головы, так трогательно…

«Трогательное фото», – решительно написал Лев и нажатием кнопки направил свой комментарий в журнал Рябиновой.

Через пять минут ответ – один лишь улыбающийся смайлик. «Да она нахалка та еще, Рябиновая, взяла моду смайликами разговаривать!» – мгновенно завелся, разозлился Лев. Потом подавил свои эмоции и захлопнул крышку ноутбука, опять боясь написать лишнее.

Еще через день – он написал еще новый комментарий к очередному фото. Получил ее ответ. Еще день – и еще один короткий обмен фразами между ним и загадочной незнакомкой.

Время шло. Сентябрь закончился, быстро пролетел октябрь. В ноябре они с Рябиновой уже не ограничивались парой фраз за вечер.

Лев писал подробно о том, что видит на ее фотографиях, какое настроение они у него вызывают. Обмен мнениями о природе, о погоде. Но ни словечка о личном – что с ее стороны, что с его.

Они – как два попутчика, встречающиеся каждый день в электричке, по дороге на работу. Попутчики здороваются, обмениваются дежурными фразами, но, в сущности, все равно остаются чужими друг другу. Незнакомыми.

В ноябре Лев отправил в качестве комментариев к фотографиям, сделанным Рябиновой, несколько стихотворений. Нет-нет, не длинные простыни стихов, а так, пару строф черкнул. Поэтично и ненудно. Пастернак, Мандельштам…

Кажется, поэзия растопила сердце Рябиновой – она ответила Льву подробно и сердечно.

В декабре Лев и Рябиновая переписывались уже как друзья. Свободно и весело. Но опять же – ничего личного.

Лев однажды спросил, как в городе идет строительство нового корпуса электрозавода, о котором слышал в новостях. (О том, что он по профессии напрямую связан с созданием трансформаторов, Лев упоминать не стал. Подозрительно прозвучало бы… Заставило бы Веру подумать, что их знакомство в Сети – не случайно. Просто обозначил, что он – инженер).

Рябиновая ответила серией фото и подробным рассказом. Лев забросал ее вопросами – как строительство повлияло на город и не собираются ли сносить старое здание.

Взрыв возмущения со стороны Рябиновой. Да как можно снести старый корпус, это же памятник архитектуры! Это визитка города!

Бурная и долгая полемика. Лев даже сподобился и послал Рябиновой в личку свои фото, вернее, не свои, а виды Москвы, отснятые им самим.

Она теперь была в курсе, что он – москвич. Немного дозированной правды – не помешает. Теперь Вера спрашивала его о Москве, он отвечал.

…Наташа ничего не знала об этой переписке. И не могла узнать. Невеста Льва, кстати, была из тех женщин, которые до подобных проверок не опускались, считая их чем-то унизительным, жалким.

«А если бы узнала? – иногда спрашивал себя Лев. – Как бы она отреагировала?»

С одной стороны, его переписка с девушкой из Электрозаводска являлась исключительно невинной. Рассказы о городах, в которых они жили, да об особенностях фотографического дела. Ничего личного.

Но… но нельзя не заметить, что их переписка носила уже очень оживленный характер. Очень дружеский. И вот именно эта приязнь, сквозившая в каждой строчке, что его, что ее, – и могла стать поводом для ревности. Пожалуй, с Наташей Лев никогда не говорил столько и с таким оживлением.