Вера была уверена, что ей не может понравиться посторонний мужчина. Но тут… Лео ей оказался по душе? Она определенно привыкла к Лео, перестала его считать чужим. Почему же он ее бросил? Считает скучной? Надоело? Да, скорее всего, ему надоела и она, и ее пейзажи…

Вечер. К этому времени позвонил Кирилл, сказал, чтобы жена отправлялась к его родне, они там все собрались уже.

Так странно. Хоть бы один раз встретить Новый год вдвоем, без его родных…

Вера уже собиралась выключить компьютер, но в этот момент пришло новое сообщение.

Письмо от Лео, с вложением. «Дорогая Рябиновая, простите, что пропадал…» Дорогая. Он назвал ее дорогой. С чего вдруг? И дальше – Лео сравнил ее с огоньком в сумерках! Удивительно… Она ведь тоже думала о сумерках, вот только что… Как будто Лео читал ее мысли. Или это обычное сравнение, раз огонек, то непременно в сумерках?

Вера быстро написала ответ, механически отзеркалив обращение: «Дорогой Лео, как хорошо, что Вы нашлись, а то я уже начала беспокоиться. И я поздравляю Вас с Новым годом! Пишите, и я буду Вам писать», вложила одну из своих последних фотографий, сделанных в городе (рябина в снегу, она же Вера – Рябиновая!), – и отправила послание Лео. Потом спохватилась – слишком нежное послание-то получилось, надо бы не так… А, поздно.

Вера выключила компьютер, принялась собираться.

Она вдруг, в какой-то момент, проходя мимо зеркала, увидела свое лицо и обнаружила, что улыбается. Впрочем, эйфория не длилась долго.

Звонок сотового.

Опять муж.

– Вера, ты скоро?

– Да, уже выхожу. Захватить с собой чего-нибудь?

– Нет, я все купил. Жду…

К каждому семейному празднику Кирилл, именно Кирилл – покупал все к столу. На всех. На маму Кирилла, на Батю, на сестру с ее мужем, на племяшек… До недавнего времени Вере не было жаль – покупает и покупает… Пусть.

Теперь же она злилась, если Кирилл опять взваливал все хлопоты на свои плечи. Злилась из-за Бориса. Как выяснилось (и как можно было предположить заранее), Борис оказался плохим работником.

Толку он него никакого, одни убытки. Ленивый пофигист, которому плевать на всех и на себя тоже. Любитель ругать государство, других людей. У него все были виноваты, только не он сам.

…Ел и пил за новогодним столом Борис больше всех.

Вера с самого начала не собиралась наблюдать за ним, но Борис сидел напротив и невольно привлекал к себе ее внимание, постоянно накладывая себе в тарелку одну порцию за другой, подливая и подливая в рюмку…

– Ты бы не пил столько, – негромко обратилась к нему Вера.

– Сегодня можно, – флегматично ответил Борис. – Один раз в году – можно себе все позволить…

– Но ты же… – Вера хотела сказать, что тот позволяет себе напиться гораздо чаще, чем раз в год, но поняла, что нет смысла напоминать об этом. Борису – глубоко наплевать на все. Он не думает. Он живет, как хочет. Ему так удобно и приятно, последствия подобной невоздержанности его совершенно не волнуют.

– Вер, не надо, – быстро наклонился к ней Кирилл, шепнул негромко.

– Ты интересный… – поморщившись, тоже негромко ответила она. – Ему же нельзя пить, а вы позволяете…

– Не сегодня, пожалуйста, – мягко произнес Кирилл.

Вера замолчала. Поймала на себе внимательный, скорбный взгляд свекрови Светланы Петровны. Судя по всему, та тоже считала, что сегодняшний вечер нельзя ничем омрачать.

И свекровь, и Кирилл были правы – конечно, не стоило в новогодний вечер портить всем настроение. Вера понимала это и сама на себя злилась… Злилась, что считает каждую рюмку, которую опрокидывает в себя Борис, злилась, что замечает, как помногу и часто наваливает он себе на тарелку покупных, ресторанных салатов, таскает то и дело вилкой куски осетрины с общего блюда… Но была бы ее, Верина воля, она бы ничем не стала делиться с этим никчемным, жалким мужчинкой.

А злость ее росла вот откуда – в последний месяц Кирилл много жаловался на убытки, на то, что бизнес его не приносит никакого дохода. И параллельно рассказывал про Бориса, его «косяки». Разумеется, убытки мужа и косяки Бориса Вера связала в своей голове в единое целое.

Причиной всех неудач и убытков Кирилла являлся Борис. Зачем только муж взял его к себе…

Ни радости, ни удовольствия Вера в этот раз от новогоднего праздника не получила. Одна черная желчь. И как от этой желчи избавиться, на кого выплеснуть? Не на мужа же…

– Ты не в настроении, что ли? – спросил Кирилл Веру, когда они вышли во двор – запускать фейерверки. Купленные, конечно же, на его деньги. Ведь как не порадовать племянников?!

– Ненавижу этого Бориса, – призналась Вера. – Если ты с ним не поговоришь, то я это точно сделаю. Не сегодня, конечно, но обязательно поговорю…

– Не надо. Это мое дело. Это наше семейное дело. Мы сами разберемся, – опять мягко, но непреклонно возразил Кирилл.

– А я – не ваша семья, что ли?

– Вера, прошу тебя… – устало вздохнул муж.