– Гениально!

Но как проверить эту версию? Только память мне поможет!

Надо покопаться в памяти, надо вспомнить всё, что я видел или слышал, все запахи и звуки. Я стал ворошить информацию, которая записалась на мою корочку. Кстати, у меня есть собственный метод. Надо медленно проговаривать вслух алфавит.

По дороге в школу я принялся бормотать:

– А… арба…. б… бабушка… в… Венгрия… г… Где?!

Где я мог видеть, слышать или унюхать того или ту, кто выследил меня? Они за мной шпионили! Вот что я понял в то утро, проснувшись под голос моей кукушки из часов.

– Д… дятел… е… египтянин… ё… ёж… ж… жаба… з… зомби…

Нет, эти буквы и слова мне ни о чём не говорили. Никаких египтян, жаб или зомби мне в последние дни видеть не приходилось…

– И… Иван! Актёр? Да сдался мне этот Иван! Приятный человек, весёлый парень, подремать любит на надувном матрасе! Такой с сундуками возиться не будет… И потом, может, это не он был той ночью у особняка, спутал я его с кем-то… Й… йети – снежный человек… Полный абсурд… Йети на чердаках не водятся… к… Кот! Ну с котом, положим, связана совершенно другая загадка… л… лимон… Ленка… о тебе потом… м… макароны… Н… нос… незабудка… неизвестный!

Некто неизвестный? Не знаю, не знаю… Да нет, дорогой неизвестный, ты совсем и не неизвестный! Скорее всего, за мной следит или следил тот, кто меня хорошо знает. Ладно, зарубим на носу, поехали дальше.

– О… Орлов, граф… он-то здесь при чём? Отметаем… п… Пиноккио… р… рука…

Рука? Рука… Рука!

Есть! Я видел её! Точно! Вот тогда и видел, когда однажды сидел на чердаке и разглядывал иллюстрацию в старой книге… И это, скорее, была даже не рука, а… тень! Её тень!

Всего лишь на одно мгновение она мелькнула на стене в сполохах молнии! Была гроза, и мне пришлось задержаться на чердаке. Я листал книгу, ударила молния, я вздрогнул, поднял глаза и увидел на стене тень! Это продолжалось всего лишь секунду! Миг, но это была она! Тень руки, а не голубя, как я тогда подумал!

Чья же это рука? Кому она принадлежит? По тени, наверное, невозможно понять – рука мужчины это или женщины, девочки или мальчика.

Но ведь попытаться стоит. Надо её вспомнить и мысленно хорошенечко разглядеть.

Я закрыл глаза и представил эту тень и тени всех пальцев мелькнувшей руки.

Большой палец… Вот он вырисовывается в моей памяти… Вроде – палец как палец… Указательный… тоже ничего особенного… Средний… таких теней, как минимум, полмиллиарда в этом мире… Безымянный тоже обычный… Нет! Стоп! Что это за утолщение на нём? Почти у самого основания… Странное утолщение… Может… кольцо?!

– Ей-богу, кольцо! – выкрикнул я и открыл глаза.

Передо мной на тени дубовой ветки сидела тень кота. Я обернулся. Чёрный кот посмотрел на меня своими жёлтыми глазами, но тут же потерял ко мне интерес и стал наблюдать за воробьём, который осмелился чирикать перед его носом.

Я решил идти дальше и вздрогнул от неожиданности.

На тротуар легла знакомая тень. Тень Елены Прекрасной!

Я снова оглянулся и – точно – увидел Ленку! Она улыбалась мне так, словно я принц на белом коне, а я вдруг понял, что не могу оторвать взгляда от её правой руки и безымянного пальца, на котором красовалось кольцо с большим камнем.

Значит, выследила меня и кому-то рассказала про сундук, не могла же она сама его утащить. И всё из-за говорящего зеркальца?

– Где сундук? – спросил я, глядя ей прямо в глаза.

– Что? – засмеялась Лена. – Какой сундук?

Актриса! Как она здорово притворяется! Из неё точно получится кинозвезда. Будет потом рассказывать, как провела мальчишку-одноклассника, который втрескался в неё по уши.

Ничего я и не втрескался, между прочим! Это была не любовь, а влюблённость, как говорит мама. Влюбленность приходит и уходит. А любовь – никогда!

У меня от этой влюблённости осталось одно возмущение!

Сначала зеркальце Ленке не понравилось – назвала меня дурачком, потом ей зеркальце назад подавай, а теперь отомстила? Как же это подло и глупо!

– Где сундук? – повторил я с угрозой в голосе. – Где мой сундук?!

Лена испуганно посмотрела на меня своими синими глазами и быстро ответила:

– Да какой сундук? Ты о чём? Не знаю я ни про какой сундук!

– Верни сундук! – крикнул я и пошёл на Ленку.

Так, наверное, идут на медведя.

– Мама! – вскрикнула она, попятилась и побежала, а я бросился следом.

Бегает Ленка быстро, но я разозлился так сильно, что ещё немного и догнал бы её у самой школы, если бы снова, как это уже было в воскресенье на переходе, не уткнулся носом в ладонь Сан Саныча. У меня аж искры из глаз посыпались.

– Значит, не только по воскресеньям носимся, – сказал учитель, потирая ладонь, – но и по вторникам… Это уже система.

Я схватился за нос, у меня было такое ощущение, что он сейчас отвалится.