Обернувшись, Гэвин поднял бровь, его глаза были полны веселья.

– Нет, куколка. Оно твое с тех пор как ты перебрала с алкоголем, – он поцеловал её в макушку. – И я думаю, что это очень шмекси.

Она посмотрела на него и улыбнулась:

– Понятия не имею, о чем ты говоришь, но собираюсь просто принять это к сведению.

– Умница, – сказал он, уголок его рта слегка приподнялся. – Пойди присядь, шмекси. Все будет готово через минуту.

– Шмекси, – улыбнулась Эмили. – Что ж, чем я могу помочь, мистер Шмекси?

– Отнеси это на стол, – он взял корзинку чесночного хлеба со стойки.

– Это все? – спросила она. Прошла и села за стол. – Больше нет ничего, что я бы могла для тебя сделать?

Улыбаясь, Гэвин облокотился о стойку и скрестил руки на груди.

– Как ты можешь заставить такой простой и невинный вопрос звучать так сексуально?

Нацепив улыбку, Эмили уперла руки в бока.

– Может, это дар?

Гэвин закусил губу и направился к ней. Остановившись в дюйме от нее, он прошептал ей на ухо:

– В таком случае, могу ли я его распаковать?

Дыхание Эмили стало рваным от ощущения близости его мягкого голоса.

– Сначала ты должен поесть.

– Видишь? Ты только что снова это сделала, мисс Купер. – Он поднял руку к её шее. Запустил пальцы в её волосы, и глаза его отражали – Эмили не могла ошибиться – желание. – Ты знаешь, я люблю есть… На десерт.

Жар охватил Эмили, оседая в животе. Господи, он становится почти неотразимым. Выдохнув воздух, который задерживала все это время, Эмили покачала головой:

– Вам, сэр, необходимо учиться самоконтролю.

Пытаясь проявить свой самоконтроль, но все больше концентрируясь на том, какой драматический поворот приобретает разговор, Эмили отошла и села на стул.

С легким чувством шока в глазах Гэвин смотрел на неё секунду, а затем вернулся к плите:

– Ты исчерпала весь самоконтроль, который у меня когда-либо был. – Гевин помешал пасту и добавил туда немного томатного соуса. – Но ты это уже знаешь.

Правда. Это ударило ей прямо в лицо. Она знала, что он не может контролировать себя рядом с ней, и, несмотря на то, что испытывала то же самое на самых разных уровнях, именно в этот момент она никак не могла примириться с тем, что он хочет её. Не могла примириться с собой. Вопрос разорвал воздух, прежде чем она успела задуматься о нем:

– Почему ты выбираешь меня? Ты можешь иметь любую женщину, какую только захочешь. Почему я?

Повернувшись, Гэвин нахмурился:

– Почему я не должен хотеть тебя, Эмили?

Она пожала плечами:

– Потому что во мне абсолютно ничего нет. Я слабохарактерная во стольких вещах, а ты… Ты сильный. – Эмили замолчала, поерзав на стуле. – Ничего во мне не подходит тому, что тебе нужно или чего ты заслуживаешь.

Гэвин стоял абсолютно спокойно, в его взгляде читалась решимость.

– Зачем ты все это говоришь?

– Я могу назвать еще кучу причин, почему ты не должен хотеть меня. – Она снова пожала плечами, глядя на него.

– Я не хочу, чтобы ты продолжала называть бредовые причины, почему ты думаешь, я не должен хотеть тебя, – он подошел к ней, совершенно не понимая, откуда все это взялось. Взяв её за руку, он осторожно потянул за нее, поднимая Эмили со стула. Взгляд блуждал по её лицу. – Хочешь, перечислю причины, почему ты нужна мне, Эмили? Потому что ты именно для меня. Ты необходимость. Не желание. – Ее глаза наполнились слезами, губы дрожали, и Эмили покачала головой и начала что-то говорить, но Гэвин оборвал её. Он взял в ладони её лицо и приблизил к своему. – Не уверен, что ты когда-нибудь поймешь, но я уже говорил: ты нужна мне больше, чем мой следующий вдох. С того дня, как мы встретились, с той секунды, когда мой взгляд заметил тебя, не было больше никого, достойного занять хотя бы дюйм в моей голове, – он провел большим пальцем по её губам, прислонился своим лбом к её. – Бог создал меня, чтобы любить тебя. Позволь залечить мне раны в твоем сердце. Знаю, что этой сломленной девушки не существовало до Диллана. Я отказываюсь в это верить.

Любовь выше лжи. Доверие выше подозрений. Ее сердце разрывалось и замирало, когда Эмили сделала глубокий вдох:

– Я солгала тебе, – прохрипела она, вытирая слезы.

Гэвин проглотил вдруг возникшее чувство тревоги, медленно убирая руки от её лица:

– Подожди… Что? О чем ты мне солгала?

Его взгляд прожигал Эмили, заставив её отступить назад. В голове шумело, дышать стало невозможно, а тошнота обрушилась с пугающей силой. Эмили пулей бросилась в ванную, практически налетая на привезенные коробки, расставленные по всему пентхаусу.

– Эмили, – кричал Гэвин, следуя за ней.

Она забежала в ванную, хлопнула дверью и заперла её. Она согнулась над унитазом, начались частые, сухие рвотные позывы. За последние несколько часов в желудок не попадало никакой пищи, так что ничего не выходило.

Гэвин стучал в дверь, в голосе сквозило очевидное беспокойство:

– Эмили, дай мне войти.

Еще один ужасный спазм. Эмили покачала головой и уставилась в унитаз:

– Я… Мне нужна секунда, Гэвин.

– Нет, Эмили, – резко ответил он, колотя в дверь кулаками. – Открой дверь. Сейчас же.