Славная жизнь и за плечами второго пилота водопьяновского самолета Михаила Сергеевича Бабушкина, человека большой скромности. Не только участием в гражданской войне, а позднее в челюскинской эпопее снискал он уважение товарищей. Летчик из мотористов, отлично знающий материальную часть, он долгое время разведывал морского зверя в Белом море, а когда льдины отрывались от припая и уносили в неизвестность промышленников, он разыскивал их и выводил на них ледоколы. В 1928 году он участвовал в поисках экспедиции Нобиле и был первым советским летчиком, освоившим посадку на морской лед.

Штурманом на флагманском самолете летит комбриг И. Т. Спирин - тоже участник гражданской войны, один из лучших представителей штурманской службы нашей военной авиации. Механики Ф. И. Бассейн, К. И. Морозов, П. П. Петенин, радист - челюскинец С. А. Иванов, или, как его все называют, Симочка.

Минут двадцать я разговаривал с похожим чем-то на шофера невысоким, плотным, вроде бы не старым, но заметно поседевшим, сероглазым человеком в видавшем виды кожаном пальто, замызганной кепчонке и болотных сапогах, прежде чем догадался (бывает и так!), что это Василий Сергеевич Молоков, тоже Герой Советского Союза, который вывез из лагеря Шмидта тридцать девять челюскинцев. В экипаже четырехмоторного самолета, которым командует Молоков, второй пилот Г. К. Орлов, штурман А. А. Ритслянд, механики В. Л. Ивашъна и С. К. Фрутецкий.

Четвертым гигантом командует Анатолий Дмитриевич Алексеев, высокий остроумный человек. В прошлом - электрик и летнаб. Давно летает на Севере и отлично его знает. Вместе с одним из первых полярных летчиков Б. Г. Чухновским он обнаружил на дрейфующих льдах в районе Шпицбергена двух человек из экспедиции потерпевшего катастрофу дирижабля «Италия», и это помогло ледоколу «Красин» найти их во льдах. Второй пилот тут М. И. Козлов - опытный морской и полярный летчик, штурман Н. М. Жуков, механик К. Н. Сугробов и В. Г. Гинкин.

Я узнаю, что самолеты экспедиции серийные, но подверглись (моторы - тоже) некоторым переделкам с учетом специфики работы в условиях Арктики.

Восемь дней провела экспедиция в Холмогорах. Были заполнены эти дни работой - для всех. А мне и еще нескольким товарищам-новичкам пришлось, кроме того, «входить» в авиацию и в новый для нас коллектив.

Коллектив: летчики, штурманы, механики. Он, как и любой коллектив, не был однороден. Разными были возраст и опыт людей - жизненный и профессиональный. Основное ядро - гражданское, но часть людей пришла из военной авиации. Нескольких человек дали заводы: самолетостроительный и моторный. Много было семейных, но были и убежденные холостяки. Много было спокойных, выдержанных, тактичных людей, но встречались и задиры, в основном - молодежь. Были участники гражданской войны, но были и молодые люди, не нюхавшие пороху. И все члены экспедиции - и коммунисты, и беспартийные - были проникнуты одной мыслью: как лучше выполнить задачу, поставленную перед экспедицией, и дело, порученное каждому лично! Непререкаемым авторитетом пользовались Шмидт, Шевелев, командиры кораблей.

Они редко отдавали приказы, зато часто советовались с людьми. Командиры кораблей участвовали во всех работах по самолетам, подчас перемазывались, как механики. И то, что многие из этих работ выходили далеко за пределы прямых командирских обязанностей, нимало их не тревожило. Любовь к труду, дружелюбие, тактичность, уважение к человеку и забота о нем шли сверху, от руководителей, пронизывали и сплачивали весь состав экспедиции.

Крепко прижилась в экспедиции шутка. Она помогала (сколько раз!) выжидать летную погоду, залезать в промерзший насквозь спальный мешок, чехлить моторы на ледяном ветру голыми руками и охлаждать не в меру вспыльчивых товарищей. Чудесным был коллектив воздушной экспедиции, и сознавать, что ты - член этого коллектива, было счастьем.

Из Холмогор мы должны перебазироваться в Нарьян-Мар. 26 марта туда для подготовки аэродрома и встречи тяжелых самолетов вылетает, с трудом оторвавшись от уже пропитанного водой снега, наш двухмоторный разведчик, но возвращается - у него неисправна радиостанция. Через два дня вылетает вторично и совершает посадку в Нарьян-Маре.

Весна наступает экспедиции «на пятки», аэродром раскисает с каждым днем все больше, снежный покров на нем всего четырнадцать - шестнадцать сантиметров. Нужно выбираться из Холмогор, и как можно скорее. Но нет погоды. И начинается ее нетерпеливое ожидание, которое во много раз тяжелее самой изнурительной и нелюбимой работы.

Погода. Она была главным врагом экспедиции и очень редко - союзником. Сколько раз она вынуждала отменять намеченные полеты! А когда мы уже перебрались на Рудольф - сколько раз приходилось тревожиться за судьбу товарищей на самолете, ощупью, в густом тумане, бреющим полетом пробирающемся среди высоких островов Земли Франца-Иосифа! Она заставляла наши самолеты совершать рискованные посадки на морской лед. Этот враг был страшен своей еще недостаточной познанностью.

Часть состава экспедиции после работы на аэродроме уезжает в дом отдыха, находящийся неподалеку в Лявле, часть - в Холмогоры. Наше «жилищное товарищество» отличается постоянством состава и быта. По вечерам в классе царит мирная тишина, расставляются шахматы и сидят над ними задумавшиеся люди, шелестят страницы книг, раскрываются толстые ученические тетради дневников и вносятся в них первые записи о начавшемся пути советских людей к полюсу.

Путь к полюсу. Не только папанинцы и летчики начинают его сейчас. Вместе с ними начинают этот нелегкий путь создатели четырех самолетов-гигантов и двухмоторного разведчика, целиком построенных на отечественных заводах. Начинают путь те, кто создал приборы и оборудование для научных работ на дрейфующих льдах. Начинают его те, кто изготовил для папанинцев уникальную палатку и продовольствие - тоже уникальное.

А ведь прокладка пути к полюсу начата раньше, гораздо раньше, еще в 1936 году, когда Водопьянов совершил рекогносцировочный полет на остров Рудольфа с целью выяснить, возможно ли построить там опорную базу экспедиции. Когда же решение о строительстве было принято, прокладку пути продолжили новые коллективы людей - на Рудольф вышла экспедиция, возглавляемая неутомимым Папаниным. Трудно было пароходу пробиться через окружавшие небольшой островок тяжелые льды, но мужественные и настойчивые моряки-полярники сделали это дважды. База на острове была построена, и там остались двадцать два человека, которые ждали нас теперь с таким же нетерпением, с каким стремились на Рудольф мы.