— Зачем ты так сделал? Где нам теперь их искать? — Первая накинулась Милена.

— Мы могли бы еще помочь, наша сила нужна была им. Нас и так мало, а ты… — Вторила Эмиса, ее сердце сжималось от потери дяди и брата. Она боялась больше никогда их неувидеть. Тия, потерявшая отца, только сдавленно сглотнула ком в горле, и вновь на ее глазах выступили слезы.

— Во-первых, перестаньте мне тыкать, во-вторых, у вас уже не было сил. — Еле вымолвил эльф тихим дрожащим голосом. — И, в-третьих, ничем бы вы уже не помогли, а так жепопались бы в их силки, и кто бы вас спасал? — Следующие фразы были уже еле слышны, так что им пришлось ближе наклониться к нему. — А так у них есть шанс. Вы на свободе и я, мы сможем спасти их вместе.

— Они живы? Точно? — За последние слова схватились все трое.

Милена коснулась его рук и немного потрясла, стараясь привести в чувство. Но это не помогло, Арумиэль побледнел еще больше и, наклонившись вперед, почти ударил ее своей светлой головой, а потом завалился набок, отчего Тия отскочила назад, потому что он бы упал ей на ноги.

— Что с ним?

— Не знаю. Он боролся больше нас, еще несколько часов. Может, истощился совсем? — Эмиса посмотрела в ту сторону, где так и остался сидеть Тэймур, только теперь минилюд лежал и сопел, провалившись в сон. — Надо его перетащить поближе к нам, а еще лучше — в буек положить.

Сдерживая расшатанные нервы и желание кинуться вдогонку за пропавшими, Милена понимающе кивнула и, подхватив Тэймура, как ребенка, перенесла в свой буек, закрыв дверцу салона. Тия, шмыгая носом, стояла в сторонке, периодически вытирая рукавом лицо, слезы не прекращали лить.

— А что теперь с ним делать? — Милена подошла к эльфу. — Мне показалось, что Тэймур весил целую тонну, пока я его несла.

— Мы втроем перетащим, не оставлять же его здесь. В буйках гораздо теплее. — Эмиса коснулась его щеки. — Холодный, как лед.

— Он не умер? — Беспокойно спросила Тия.

Милена только хмыкнула. Надо же — умереть, когда вся эта темная армия покинула это место. Ее вдруг обуяла тоска: их осталось четверо, ощущение потери и одиночества накрыло с новой силой, а еще страх, живы друзья или нет? Невольно девушка ощутила, что винит во всем Арумиэля. Глупо так было думать, конечно, но на данный момент ничего с собой поделать не могла.

Эльф пытался их защитить, как мог. Ему показалось так правильным. Или у него другие, свои какие-то причины?

— Живой, раз дышит, хоть и слабо, значит — живой.

Наклонившись ниже к нему, Милена дотронулась до щеки. Действительно, холодный. Надо развести огонь.

— Тия, Эмиса, можете огонь развести?

— Кто знает, привлечет это к нам внимание темных или нет? Стоит ли так рисковать? — Тия сейчас была рассержена.

— Милена права, надо его в тепло.

— А буек? — Тия подошла к ним и махнула рукой.

— В буйках сейчас тоже не жарко. — Милена пожала плечами.

— Тэймур как? — Эмиса только покосилась на нее, продолжая смотреть на эльфа.

— Вроде нормально. По крайней мере ему точно лучше, чем Арумиэлю. — С этими словами она еще раз коснулась щеки эльфа.

— Хорошо, разожжем костер, далеко не уходите. — Распорядилась Эмиса и обратилась к Тии. — Не бойся, они больше не придут.

— Зачем же они вообще приходили?!

— Откуда мы знаем, мы так же мало понимаем, как и ты. Но он… — девушка ткнула в Арумиэля, — знает больше, чем мы. И наверняка может ответить на парочку наших вопросов, а еще вернуть похищенных.

Со скорбными сердцами и поджатыми губами девушки принялись добывать хворост. Вскоре рядом с Арумиэлем горел яркий костер, а его самого укрыли всеми одеялами, что были в наличии. Открыв оставшиеся продукты, немного перекусили и расположились на ночь в буйках. Только Эмиса первая осталась сторожить возле костра.

Наутро эльф очнулся, когда все уже встали и сходили к ручью.

Он еще ночью лег на спину и сейчас неотрывно смотрел на небо, будто соображая, что с ним произошло и где он. Потом его взгляд переместился на Милену, сидящую у костраи держащую небольшую тушку над слабым языком пламени.

— Все хорошо? — Ее отвлек тихий голос, а вопрос заставил ухмыльнуться.

— Если можно так сказать. Учитывая, что нас нельзя досчитаться.

— Я чувствую в твоем голосе презрение и обиду. — Эльф постарался сесть, откинув все одеяла.

— А что еще Вы чувствуете? — Она решила говорить ему «Вы», помня его вчерашнее замечание, а главное, как высокомерно и холодно оно прозвучало.

— Чувствую себя разбитым и голодным.

— Сочувствую, но еда еще не готова.

— Дай сюда. — Он протянул руку к птице.

Наглость — второе счастье. Но протянула, не потому, что жаждала его накормить, просто стало интересно, что он будет с ней делать. Не есть же полусырой.

Эльф подхватил палку и провел рукой над тушкой. Та зашкворчала и подрумянилась, снаружи обретая готовый вид. Стало завидно: с магией многие вещи становятся проще.