Шрифт:
Открыв глаза, Куин посмотрела прямо на него. Вероятно, она успела заметить любопытство и восхищение в его взгляде, потому что на ее щеках выступил легкий румянец.
– Итак, ты покажешь мне список ваших замечаний? – поинтересовалась она после того, как подали еду.
– В ресторане на Парк-авеню у вас чересчур обширная винная карта. Не надо давать клиентам слишком большой выбор. Это их отвлекает. Этим должен заниматься сомелье.
– Но люди любят, когда у них есть выбор. Я сама терпеть не могу, когда мне что-то навязывают.
– Да, но у вас слишком большой выбор. Рядом с нами сидела парочка, готовая раскошелиться на дорогую бутылку. Они изучили большую часть карты и в итоге заказали уже известное им вино средней ценовой категории. А сомелье даже ни разу не приблизился к их столику.
– В том ресторане у нас не хватает персонала, – сказала она в свое оправдание.
– Вечер вторника, шесть часов. Полно свободных столиков.
Поджав губы, Куин какое-то время молчала.
– Продолжай, – наконец произнесла она.
– В баре должно работать больше красивых женщин.
– Чтобы мужчины могли строить им глазки и тратили больше денег? Маттео, у меня ресторан высшего уровня, а не стрип-бар.
– Совершенно верно. Семьдесят пять процентов посетителей бара составляют состоятельные мужчины, расслабляющиеся после трудового дня. Это тот тип, которым нравится созерцать красоту. Будет больше красивых женщин – и они станут покупать больше выпивки и гарантированно вернутся в следующий раз.
– Полагаю, девушки должны быть в мини-юбках?
– На этом держится мир, Куин.
Вздохнув, она откинулась на спинку стула.
– Иногда мне кажется, что жизнь была бы гораздо легче, если бы я была мужчиной. У вас все так просто.
– Если ты имеешь в виду прямолинейность и отсутствие обыкновения бесконечно взвешивать все «за» и «против», то да.
– Но ведь таким образом вы упускаете много тонкостей.
– Может, приведешь пример?
– Мне бы хотелось, чтобы сначала ты огласил весь список.
К тому времени, когда они закончили ужинать, Куин поняла, насколько сильно она недооценила возможную помощь «Де Кампо» в организации правильной и, главное, продуктивной работы «Люкса». Маттео оказался отличным бизнесменом, просто гением маркетинга. «Де Кампо» выжимала максимум из всех своих ресторанов.
– Но все равно существует риск, что рано или поздно вы станете нашими конкурентами.
– У нас разная клиентура, – ответил Маттео, покачав головой. – Зайди в один из наших баров. Посетители в среднем на десять лет моложе ваших обычных клиентов, и у них нет таких доходов, чтобы ужинать в «Люксе».
– Чем ты можешь подкрепить свои слова? Пунктом в контракте?
– Мы можем это обсудить, – сказал он после секундной паузы.
– Это проблема. Руководство компании вряд ли согласится на подобную сделку.
– А разве у тебя есть гарантии, что «Серебряный кенгуру» когда-нибудь не подастся в ресторанный бизнес? Ты не можешь знать будущего.
– Я исхожу из фактов, которыми располагаю сейчас.
Он разлил остатки вина по бокалам. Куин чувствовала, что еще один бокал будет лишним, но разве можно отказаться от легендарного вина?
Маттео серьезно посмотрел на нее:
– Почему ты нас поставила четвертыми в списке? Ведь тебе нужно настоящее вино, а не ширпотреб?
Возможно, это вино развязало ей язык, но Куин решила, что он заслуживает знать правду.
– Я считаю ваш бренд самодостаточным и консервативным. Вы делаете отменное вино, да и выбор у вас превосходный. Вы очень похожи на «Люкс», каким он был раньше. Но я стремлюсь к другому. «Серебряный кенгуру» – молодая, динамичная компания. Она очень соответствует будущему облику «Люкса».
– «Де Кампо» отнюдь не консервативный бренд, – произнес он, нахмурившись. – Гордящийся своей столетней историей – да. Но консервативный? Тут ты ошибаешься.
– Поясни, пожалуйста, разницу, – попросила Куин, склонив голову.
– У меня есть результаты независимых исследований, которые относят нас к молодой, демократичной компании.
– Мы оба прекрасно знаем, что исследования бренда частенько заказываются той самой компанией, которая его и продвигает. Это интуиция, Маттео, и, именно руководствуясь ею, я буду принимать решение.