Мы простояли в Порт-Саиде только несколько часов (сколько помнится -- с 9 ч. вечера до 2 ч. ночи) и пошли дальше.

В Средиземном море -- не повезло. На следующий же день -- поломка в машине. Починились своими средствами, но уже не могли давать больше 12 узлов, да и то несколько раз приходилось останавливаться и что-то подправлять... В результате -- опоздали приходом в Марсель на целые сутки. Тут новая незадача... Мистраль так и рев`т. В гавань войти нельзя, а из-за стачки портовых рабочих для перевозки с парохода на берег пассажиров и их багажа компания могла добыть только два небольших буксирных пароходика, укомплектованных штрейкбрехерами. Нас с нашим ручным багажом свезли в тот же день, что же касалось вещей, сданных в багажный трюм, то получения их нельзя было ожидать раньше суток...

А между тем... -- "Прямо Либаву, кратчайшим путем".

Известные читателям путешественники, теперь уже не слишком заботившиеся о сохранении своего инкогнито, метались по пароходу и чуть не устроили скандала...

– - C'est pas un paquetbot! C'estun guet-a-pens! -- наскакивал на капитана В. Christian. -- Pourrais-je prendre le rapide de ce soir? Dites, mon commandant!

Ah-la-la! -- кричал капитан парохода. -- Suis-je le Bon Dieu? Dites, mon autre commandant!..

Du calme! du calme! -- взывал Deloncle, бросаясь между ними... -- Voyez bien -- c'est la force majeure! -- твердил он в одну сторону. -- Pour ces braves, des heures, des minutes perdues -- c'est la question d'etre en retard pour la seconde esquadre!.. -- увещевал он капитана, готового требовать сатисфакции...

Съехав на берег, первым делом отправились в консульство. Благодаря мистралю температура резко понизилась; было + 15 RC. Местные дамы ходили по улицам, закутавшись в меховые боа. Наши тропические костюмы привлекали на себя общее внимание. Мальчишки что-то кричали; собаки, кажется, лаяли... В консульстве в первый момент от нас шарахнулись (будь это теперь -- наверно, приняли бы за экспроприаторов), но когда я заявил, кто мы такие и откуда, -- обращение резко изменилось.

Где вторая эскадра?

Ничего не знаю. По-видимому, еще в России...

Когда выйдет? Успеем ли захватить ее в Либаве, выехав завтра вечером через Париж в Берлин?

Генеральный консул (очень симпатичный и любезный пожилой господин) только развел руками...

– - Хорошо! Тогда -- так: будьте добры отправить срочно вГлавный морской штаб телеграмму, которую я сейчас составлю. Завтра вечером (раньше невозможно) мы выедем, а послезавтра утром в Париже, в посольстве, получим указания, каким экспрессом и куда направиться...

– - Великолепно! Пишите -- все будет сделано. Телеграмма написана. Распоряжения отданы.

А теперь, m-r le consul, не поможете ли нам дружеским советом: где бы приобрести готовые костюмы, более соответствующие октябрю, чем наши?..

Да, признаюсь, не зная, я... очень удивился, -- засмеялся консул. -- Вам положительно следует одеться!..

При благосклонном (можно прямо сказать -- дружеском) содействии секретаря консульства, марсельского старожила, нас, во-первых, пустили в хороший hotel, а во-вторых, так быстро "одели", что уже к обеду (часа через два) мы перестали возбуждать подозрения добрых граждан своей внешностью.

Мейер и Шульц почему-то вдруг проявили необыкновенную самостоятельность, решили, что я им больше не начальство, и уехали утром следующего дня экспрессом через Вену (Они опоздали. Впрочем, Мейер попал в отряд Небогатова.). Мы двое, сохраняя намеченный маршрут, выехали вечером. В 9-м часу утра следующего дня -- в Париже, и немедленно в посольство. Встреча со стороны услужающих довольно холодная (вероятно, заподозрили в нас соотечественников, проигравшихся в Монте-Карло), говорят: "Так рано посол не принимает и т. п..." Однако же, когда на оборотной стороне карточки В. Christian я написал карандашом: "кап. 2 ранга и мичман с "Дианы" -- то едва лишь успели ее унести, как все двери перед нами широко открылись.

Посол -- Нелидов -- принял нас крайне радушно, но о второй эскадре не мог сообщить ничего достоверного, хотя собственный его сын был на "Ослябе". Звонили по телефонам, посылали в главный почтамт и наконец получили телеграмму на имя В. Christian -- "Торопитесь Либаву".

В час дня Nord-Express'oM выехали на Берлин.

Около 10 ч. вечера 29 сентября на станции Вержболово, через 27 дней по отбытии из Сайгона, etranges de distraction, В. Christian и F. Shoeshling скромно стояли у своих чемоданов в ожидании очереди, когда в зал таможенного досмотра, гремя шпорами, поспешно вошел бравый полковник.

– - Господа офицеры с "Дианы"?.. -- Позвольте познакомиться... Прошу закусить. Время есть. Что? -- Багаж? -- Отдайте ключи -- все сделают! Лишнего не возьмут! Да с вас, кажется, и брать нечего.

Мы не заставили себя долго упрашивать и, после кухни экспресса, так налегли на закуску и на цыплят по-польски, что полковник, рассчитывавший поговорить, узнать много нового, был, видимо, разочарован...

Вы прямо в Питер?

Да нет -- в Либаву...

В Либаву?.. Так вам и торопиться нечего! Если поедете с этим поездом -- все равно придется 9 часов ждать пересадки на Либаво-Роменскую!.. Да еще на отвратительном полустанке, где даже прилечь не на что! Оставайтесь ночевать, выезжайте с утренним согласованным поездом.