Когда Бритни подошла за ракеткой, я попыталась поставить ей подножку, чтобы она приложилась носом об пол, но не вышло. Крысотка Брит лишь фыркнула.

– Ты – жалкая неудачница.

Я отступила на шаг, а затем, взяв ракетку, «случайно» ткнула ее в бок.

– Ой! Прости, пожалуйста, но ты так растолстела, что я даже не знаю, куда ступить – везде ты!

Мисс Хупс начала рассказывать о правилах, и нам опять пришлось оставить друг друга в покое, но, когда учительница спросила, кто хотел бы продемонстрировать, как нужно играть, Бритни подняла руку.

– Спасибо, мисс Тейлор, - чуть удивленно отозвалась преподавательница. – Выходите

Брит прошествовала в центр зала и гордо выпрямилась, демонстрируя всем свою футболку.

«ТВОЙ ПАРЕНЬ ТЕПЕРЬ МОЙ». Дрянь.

– Вы раньше играли в теннис? – поинтересовалась мисс Хупс.

– С четырех лет, - улыбнулась светловолосая ведьма.

– Отлично, - хлопнула в ладоши учительница. – Теперь нам нужен еще один желающий, чтобы продемонстрировать игру один на один, - она обвела девушек взглядом, но тут Брит вежливо прокашлялась.

– А можно Эйприл Боуэрс сыграть вместе со мной?

– Хм, - нахмурилась мисс Хупс, - я не думаю, что это хороший вариант, Бритни.

Крысотка Брит невинно склонила голову на бок и захлопала глазами, как безобидный милый щеночек.

– Но почему? Я очень хотела бы с ней сыграть, и игра будет честной! Мне так хочется оставить наши разногласия позади, а вы ведь сами говорили, что спорт – лучшее преодоление барьеров, что спорт объединяет!

Я скривилась. Черта с два она хочет «оставить все позади» и «преодолеть барьеры»!

– Ну… Хорошо, - неожиданно согласилась мисс Хупс. – Я – только за, если вы обещаете играть честно, - она положила руку Бритни на плечо. – Простить кого-то – значит, полюбить его. А любовь, друзья мои, - она посмотрела на нас, - и есть та великая сила, благодаря которой этот мир еще стоит!

– Вы правы, мисс Хупс, - откликнулась Бритни. – Мне не стоило судить Эйприл лишь за грибок и герпес.

Я выпустила воздух сквозь стиснутые зубы.

– Итак, мисс Боуэрс? – улыбнулась мне учительница, протянув руку в мою сторону. – Вы принимаете предложение мисс Тейлор?

Я уже собиралась отказаться, ведь теннисную ракетку я раньше и в руках-то не держала, но затем мне представилось, как в голову Бритни летит мячик, и я кивнула.

– Прекрасно, - учительница подбросила в воздух и поймала свою собственную ракетку. – Покажем класс, девушки!

***

Семнадцать минут спустя я очнулась, когда к лицу прикоснулось что-то холодное. Открыть удалось лишь один глаз.

– Что… Что случилось? – я подняла руку, чтобы прикоснуться к щеке.

Надо мной склонилась медсестра.

– Тише, тише, милая, не шевелись. Все обошлось, но вот синяк под глазом сойдет не сразу, - с сожалением проговорила она.

– Синяк?

Судя по всему, мой план убить Бритни Тейлор мячиком для тенниса, провалился. Но что вообще произошло? Почему я здесь?

– Да, милая. Мисс Хупс сказала, тебе сильно досталось. В тебя дважды попал мяч для тенниса.

Она отошла и снова вернулась, протянула мне пакет со льдом.

– Вот, приложи к подбородку, - посоветовала она, а я вдруг осознала, что я вся нижняя часть лица тоже очень сильно болит. – Наверное, от этого удара ты и потеряла сознание. Первый раз мячик угодил в глаз.

– И я продолжала играть? – поразилась я. – Как я могла увидеть хоть что-то?

– Я не знаю, детка, - покачала головой медсестра. – Мисс Хупс сказала, ты отказалась от тайм-аута.

Я с трудом села на кушетке и протяжно вздохнула. Боже, как же болит голова!

– Ничего, ничего, - успокоила меня врач. – Все пройдет. Твоя мама уже едет.

Несмотря на то, что мой глаз распух и стал размерами напоминать тот самый поразивший его мячик, к вечеру мне стало лучше. Мама забрала меня из школы и весь день не отходила от меня ни на шаг, невзирая на заверения доктора Ормана, что мне не грозят ни сотрясение, ни слепота. Единственное, что по моему собственному мнению было угрозой – это мое отражение в зеркале. Вот его я видеть просто не могла… Во всех смыслах.

Когда мы сели за стол, Эйден поерзал на своем стуле, а затем покосился на потолок.

– Лампочка что-то тусклая стала. Эйприл, может, ты могла бы посветить своим фонарем?

Я попыталась окинуть его грозным взглядом, но грозно смотреть на кого-либо, когда у тебя под глазом фингал, не так-то просто.

– Эйден! – возмущенно воскликнула мама. – Нельзя смеяться над человеком, когда ему больно! Разве этому мы с папой тебя учили?

– Прости, ма, - улыбнулся он. – Я просто хотел сказать, что после ужина пойду в гараж за новой лампочкой. Эйприл, ты ведь поможешь мне? Там темно…