– Ты чувствуешь то же самое!

– Они не виноваты!

– Мы этого не знаем!

Ярость? Гнев? Бешенство? Ненависть? Боль?

Всё вместе.

И леденящее, холодное, как навский клинок, желание убивать, которое появилось в тот момент, когда они увидели мёртвых подруг. Почерневшую Деяну. Пробитую насквозь Полуницу.

Весёлых девчонок, которые больше никогда никому не улыбнутся.

– Ивица! Мы должны просто поговорить!

– Надавить на них!

– Но не убивать!

– Там уж как пойдёт!

– Я приказываю! – Надежда топнула ногой. – Если ты не в состоянии себя контролировать, то отправишься домой!

– Я… – Дружинница зло посмотрела на дознавателя, поняла, что перегибает палку, и чуть сбавила обороты: – Я держу себя в руках.

– Точно?

– Абсолютно.

И ведьмы повернулись, уперевшись взглядами в дом Темперов.

– Войдём через задний двор, – решила Надежда. – Я не собираюсь стоять у калитки.

– Почему не через парадное?

– Нет нужды будоражить соседей.

– Накинем морок.

– Пока – без морока. – Гадюка с трудом справлялась с бешенством. Но справлялась. Знала, что обязана справиться. – Я хочу показать Темперам, что ещё готова договариваться.

– Как скажешь. – Ивица скривилась и первой пошла к задней калитке…

– Их всего две? – удивился Корвин.

– Радуйся, – отрывисто бросил Керк. – Мессия сказал, что ведьмы бросятся сюда очертя голову, и не ошибся.

– Попьём зелёной крови, Карл, – усмехнулся Клод.

– Попьём, – согласился Карл. – Прямо сейчас…

Вампиры стояли в строго выбранных местах, неподвижные, надёжно укрытые от магического взора ведьм мощными артефактами. Совсем рядом, но невидимые. Они даже могли переговариваться, но оставались невидимыми и неслышимыми до тех пор, пока не начнут шевелиться. Злые ведьмы совсем рядом. Но не слышат. И не видят.

Это возбуждало.

– Сейчас, Карл? – прошептал Клод.

– Ещё чуть-чуть, – попросил Керк. – Хочу насладиться моментом…

– Не надо нам грубить!

– Мои подруги мертвы! Их убил ваш сын!

– В честном бою?

– Неважно!

– Важно! – рявкнул в ответ Темпер. – Ваши подруги догнали моего сына и получили то, что заслужили. Нужно было лучше готовиться!

– Мерзавец! – Ивица ударила говорливого чела в челюсть.

– Тварь! – Чуда бросилась на дружинницу, но получила кулаком в скулу, охнула и осела на землю.

– Ивица!

Надежда попыталась схватить дружинницу за руку, но промахнулась, а та с наслаждением врезала поднимающемуся Темперу ногой.

– Получи!

– Сука!

Наёмник хотел ответить, понимал, что проиграет, но хотел ответить. Хотел подняться и врезать мускулистой дружиннице, но второй удар ногой сломал ему нос.

– Ивица!

Надежда хватает дружинницу, рывком оттаскивает от Темпера, ругает… И вдруг чувствует врага. Неожиданно. Внезапно. Словно падает мастерски наложенная маскировка, и таившиеся в засаде охотники бросаются вперёд…

Действительно бросаются.

А они стоят, прижавшись одна к другой. А она обхватывает Ивицу сзади, сковывая движения…

– К бою!

И на заднем дворе уютного домика взрывается скоротечная битва.

– Ха!

На выдохе, как её учили, как положено, как правильно – Ивица отталкивает дознавателя и чертит правой короткую дугу, и меч – как он успел появиться в руке?! – режет шею ближайшего вампира.

Ну что же ты, Карл…

Нет, не Карл – Керк.

Катится в пыль голова с удивлённо вытаращенными глазами, крючатся пальцы, падают из них короткие, криво изогнутые ножи, которыми кровосос по-пижонски хотел разобраться с дружинницей.

Не получилось.

– Ха!

Выпад влево, клинок почти попал в сердце следующего масана, но тот успевает отскочить. А в незащищённый бок Ивицы вонзается короткая пика.

Рёв.

Надежда обрубает древко, хоть чем-то помогая подруге, но не успевает достать ударившего её вампира. С её левой руки слетает «шаровая молния», но магический удар пропадает – кровососы быстры, успевают уклониться.

– Уходи, – бормочет Ивица.

Она бы с радостью, но пока не успевает даже активизировать «Дырку жизни», нужно отбиваться, чтобы в приёмную Московской обители не свалились два бездыханных тела.