– Как видишь.

– И кто же?

– Химера, да, видимо, братец наш.

– Где дочь твоя, Валентина? – спросил воин.

– Там, где ты оставил ее в последний раз, капитан Егор Торин, или кто ты теперь у нас?

– Значит, на Земле, – кивнул воин, – отойди, Сова, в сторону, – это моя битва.

Валентина кивнула и сделала шаг вправо, волки отошли с ней.

Взмах сверкающего белого меча в руке воина осветил просторы Вселенной, всяк, кто бился или ждал часа исхода, на миг увидели лик его с синими небесными глазами.

Половина лавины древних тварей вспыхнули и исчезли.

– Это же… – зашептал первосвященник Всея Мира, – это же… – и начал молиться, узрев Лик того, в кого верили, но не помышляли.

– Спаситель… – закончил за него Маркус.

– Молчи! – первосвященник яростно крестился.

– А может, ему и не нужны наши крещения? – задумался Маркус вслух.

Второй взмах меча обратил в свет следующую часть древних. Воин остановился. Валентина подошла к разорванному и сворачивающемуся пространству, из которого вырывались языки пламени.

– Забытый мир, – прошептала она, – исчезни, прошлое!

И дыра словно стала зарастать, сворачиваться, и холодно сияли безумные от увиденного звезды.

– Не так что-то? – вслух спросила Валенте, и тут же черная стрела вспорола зарастающее брюхо пространства и полетела стремительно вперед, в Валенте.

– Нет… – прошептал светлый воин, а белый громадный волк рванул вперед, перед Валенте, нанизав мощное тело на древнюю стрелу.

– Венед! – закричала Валентина. – Не умирай, Венед, как же Заряна? Как народ твой славных бореев! Не умирай, князь!!!

Сильные руки подхватили бездыханное тело большого волка.

– Я спасу его, – прошептал светлый воин.

– Спаси! – попросила Сова.

– Но ты же переменчивая Константа, сестрица, ты же тоже это можешь? – удивился светлый воин.

– Нет, что-то не дает мне, что-то, что нарушит больше, чем нарушено сегодня…

Воин кивнул и растворился в космосе протуберанцем света, а вместе с ним его дружина и уцелевшие волки.

– Ну, Чарли, – Валенте погладила львицу по голове, – пора домой, он спасет Венеда, я верю и знаю. Пора.

И в этот самый миг странная дурнота и дремота с бессилием навалилась на Белую Монтру Валенте, и она рухнула в силовую ловушку.

– Так нельзя, что вы делаете, что вы делаете!!! – кричал Маркус. – Так нельзя. Она же деург! Она спасла нас!

– Замолчи, – цыкнул первосвященник, – если мы потеряем ее, мы останемся без обороны!

– Она проснется и покарает нас! – кричал Маркус. – Прекратите это!

– Успокойся, бенедиктианец! – приказал первосвященник. – Если показатели верны, она в человеческом облике не помнит, кто она!

– Так не должно было случиться! – в отчаянии Маркус подбежал к первосвященнику, и оттолкнув его от пульта, стал бегать шустрыми пальцами по виртуальным кнопкам и знакам в пространстве.

– Остановись, безумец! – закричал с пола первосвященник. – Ты не ведаешь, что творишь!

Но было уже поздно. Вселенная сжалась до точки, звезды бешено завращались, смешивая время и пространство до горизонта событий, круглый зал перестал существовать, а Чарли мощно, всем телом, навалилась на Валенте, словно стараясь слиться с ней в одно целое, пока их куда-то уносило пространство, время и законы случайности поломанных Констант.

И где-то в первозданности миров зажглась новая жизнь, в которой никто и никогда бы не узнал Вэл Эль Монтру, Валентину, Марию…

Никто не скажет, был ли это рассвет, или, наоборот, закат начинался, никто никогда не будет в этом уверен. Потому что это было представление. А как всякое представление, рассчитанное на то, чтобы уважаемый, или не очень, зритель гадал – как это? что это? почему это? – это был и закат и рассвет одновременно. В мире, где правила сила Монтры и ее желаний, никто из живущих не мог точно сказать, что за небесное представление начнется с утра. И так на многих планетах ее скромного созвездия, пролегающего в меридиане пустоты, где-то в самом затерянном закоулке вечности, меж безымянных миров. И тем не менее многие и многие существа невообразимого количества вселенных тихо молились силе и великодушию Белой Монтры, дабы она попросила за них Создателя, чей Лик еще не рожден, но Образ давно уже Проявлен и Правит, чтобы она защитила от Химеры и Хаоса, а еще лучше – забрала жить в свои невероятные потрясающие миры. Миры Валенте…

На вершине изумрудного холма, который как бы венчал дивную фиолетовую скалу, величаво возвышался огромный замок причудливой ажурной архитектуры. То ли камни замка, то ли вкрапления в них были сотворены из прочных граненых алмазов, невероятных по размерам и цветам. Замок словно возвышался над величественным бушующим миром, в многочисленных долинах которого стояли города. Величественное сооружение было видно из всякого места, и люди благоговейно шептали молитвы, когда бросали взгляды на него. Так было много-много столетий или тысячелетий, а может, и миллионы лет. Никто не знал истины, откуда берутся Монтры, но всякий житель этого Мира Валенте был рад, что именно здесь рожден, живет, и, вероятно, она не спускает глаз с него, его долгой жизни, благослови ее Создатель, чей Лик еще не рожден. О Белой Монтре ходили всякие легенды, такие порой странные, что сами скальды миров усмехались, пересказывая их в небольших тавернах на космических станциях, возведенных между мирами еще с незапамятных времен древних предков.