В назначенный день возвращения подруг с отдыха мне позвонила Наталья и попросила приехать.

Мы сидели в уже знакомом мне доме на удобном диване. Я летел сюда, словно на крыльях, сгорая от желания поскорее увидеть Веру. Но мои надежды не оправдались. На мой вопрос Наталья сказала:

– Там рядом с нами в соседнем номере жили бизнесмены из Москвы, один ухаживал за Верой... в общем, она поехала с ним.

– Куда?
– не сразу понял я и похолодел.

– Куда... в столицу. Там у него фирма. Богатый он. И разведённый.

– А как же её работа?
– спросил я машинально.

– Через пару дней должна вернуться.
– Хозяйка дома посмотрела на меня так, будто была виновата в том, что не удержала Веру.
– А она тебе ничего не говорила о своём переходе в столичный офис?

– Мужик-то хоть нормальный?
– Я не расслышал вопроса, потому что не мог думать ни о чём другом.

– Интересный. И при деньгах. Так нас развлекал! А потом сразу сделал Вере предложение...

– Какое предложение?
– Мой мозг плохо соображал.

– Замуж! Какое ещё?

– И она согласилась?

– Не сразу. Вначале решила посмотреть его дела в Москве, познакомиться поближе...

Домой я ехал, проклиная себя за то, что отказался от поездки на Домбай. Моё сердце не желало слушать никаких доводов - я потерял Веру! И в этом был виноват только я сам, я один! Но мой разум настаивал, что женщина по природе своей инстинктом самки из двоих всегда выберет высокостатусного мужчину, именно ему она и пожелает принадлежать. Мой мозг тут же вывел конечную формулу, которая вытекала из этой простой мысли: бороться за Веру было бессмысленно. Всё решил её инстинкт. Ибо всё и всегда решает женский инстинкт. И он принял вполне предсказуемое решение - не в мою пользу.

Женщины специально поддерживают мужчин в заблуждении, что их нужно завоёвывать, доказывать им свою любовь и серьёзность намерений - просто это ставит представительниц слабого пола в очень выгодное положение. Они получают внимание, ухаживания, подарки, признания в любви, как подтверждение своей желанности. Конкуренция нескольких мужчин льстит самолюбию женщины и утверждает её в праве брать от мужчины всё, что пожелается. Да, выбирает женщина - всегда так было и так будет, это надо принять как данность. Отсюда вывод: бороться за женщину в принципе - глупо и бессмысленно. Нужно выбирать из тех, кто выбрал нас. Это не значит, что Вера Орлова плохой человек. Для меня она как была, так и оставалась самой лучшей на свете. Просто мы сами вводим себя в заблуждение тем, что думаем - если мы устроены так, то человек рядом с нами тоже обязательно должен быть так устроен. Но мы все разные: мужчины-женщины. В этом суть.

Слабая надежда на то, что Вера откажет столичному жениху, разбивалась о железобетонные доводы в пользу нового претендента. Ведь поехала же она к нему! А Вера Орлова - человек трезвомыслящий и рассудительный. Значит, он ей понравился и подходит. Что я мог выставить в свою пользу? Любовь? Да, я люблю Веру! Но в неё трудно не влюбиться. Я не женат? Но и не свободен, пока мама не устроена в клинику. У меня появились деньги? Но до настоящего богатства их, как минимум, должно быть раз в десять больше. Жаль не спросил Наталью, сколько этому москвичу лет... да это и не столь важно теперь. Ведь Вера с ним... последнее обстоятельство резануло острым лезвием в груди, заставив неприятно сжаться сердце - она с ним!..

Я встречал Веру на вокзале вместе с Натальей. Конечно, Наталья без энтузиазма поддержала эту мою идею, но и сопротивляться сильно не стала. Видимо, её тоже не очень устраивала перспектива переезда Веры в столицу.

Когда состав из шестнадцати вагонов остановился, мы подошли к вагону с нужным номером. Вера появилась из двери с радостной улыбкой на лице. Увидев меня, она стала серьёзной и кинула сердитый взгляд на Наталью. Та, как ни в чём ни бывало, поспешила навстречу подруге, обняла и расцеловала столичную путешественницу. Я подошёл следом, протянул букет роз и забрал из её рук дорожную сумку. Вера цветы взяла, но сумку отдала не сразу, будто раздумывая - стоит ли мне доверять?

– Почему не на работе?
– сухо поинтересовалась она.

– Отпросился, - соврал я.

Больше нам поговорить не удалось. Вернее, Вера этого не захотела. Весь путь до автостоянки я молчал, шагая с дорожной сумкой в руке вслед за идущими под руку подругами. Вера улыбалась Наталье и односложно отвечала на её вопросы о дороге, соседях по купе, о погоде в Москве. Видимо, главный разговор у них должен был состояться уже дома.

Я проводил женщин только до машины. Таков был уговор с Натальей. Та села за руль своего джипа, бросив мне короткое: "Пока!". Вера даже не попрощалась, смотрела и будто не видела меня. По её взгляду я понял, что мои дела плохи. Очень плохи. И мне тоже было очень плохо.

Дома мама будто почувствовала это моё состояние. Уже несколько раз за последние два дня я вызывал "скорую". Наша сиделка Мария Александровна почти не отходила от её постели, ставя уколы и замеряя давление.

Поздно вечером я кое-как упросил Марию Александровну идти домой, уговорившись, что завтра пораньше с самого утра она придёт к нам.

После ухода сиделки мама тихо позвала меня. Я как обычно занял своё место на стуле возле кровати, так, чтобы видеть мамино лицо.