Руперт наконец расправился с посудой. А ведь Галя посудомоечную машину затребует — как пить дать. И мажордома заставит сменить. Снова расходы. Пожалуй, полет на Марту отменяется. Обойдемся Кипром. Да так и лучше. Безопаснее, по крайней мере, чем в дальнем космосе. Никаких тебе метеоритов или угроз от Лефлера… Хранителя непонятно чьих ценностей… человека-невидимки… Ульрих вдруг замер, пораженный неожиданной мыслью. Золото непонятно чьих предков и Лефлер — человек-загадка! А что, если Лефлер — это не человек, а на самом деле чужак? Разведчик-наблюдатель, который не смог вывезти наследное золотишко, а потому решил прямо на месте его и пристроить. Мысль была сырой и необоснованной, но ведь Ульрих тем и славился. Он умел выдумывать и раскручивать самые нелепые на первый взгляд версии. И зачастую оказывался прав… Но если так, то выходит, что именно Вирхов с его агентами плясали под дудку Лефлера, а не наоборот. Что именно президент Айрин затеял все эти операции-махинации! Вот так вывод!

Ульрих постоял в раздумье еще несколько минут, а затем вынул из кармана комп. Даже если Фирсов по-шлет подальше, сообщить ему о новой версии Ульрих был обязан. Или хватит уже смешить народ? Дело закрыто, вероятность, что Лефлер и вправду чужой, — один к миллиарду, а золото… А что золото? Его тоже уже не добудешь, и предков, которые его зарыли, не воскресишь.

Руперт спрятал комп в карман и продолжил хлопотать по хозяйству, но тут из телевизора донеслись фанфары экстренного выпуска новостей. В последнее время такое случалось нередко, но Ульрих все равно заинтересовался. В основном потому, что это оправдывало преждевременный перерыв в домашних делах. Он оставил хлопоты и с удовольствием завалился на диван.

То, что он увидел и услышал, повергло его в глубокий шок. Суровый обычно диктор выглядел абсолютно растерянным, а текст поражал сумбурностью. Складывалось впечатление, что его составитель слабо соображал, что происходит и какими словами это описать.

«…Как стало известно из близких к генеральному штабу источников, в Пояс Освоения вторглись значительные силы неизвестного противника. Кто этот противник на самом деле, военные не уточняют. На вопросы наших корреспондентов, могут ли это быть чужие, прямого ответа пресс-служба Генерального штаба не дает. Все, что нам известно на этот час: кораблей противника было около сотни, а их класс и принадлежность не поддаются определению. Разведка флота Наций сумела засечь их приближение, а потому располагала точными данными о точке выхода врага из гипердрайва. Наш флот ждал их именно в том месте, где они собирались прорваться. А конкретнее — на орбите Айрин, откуда одновременно пытались вырваться остатки гвардейских подразделений бывшего президента планеты Лефлера. Нет сомнений, что так долго скрывавшиеся на Айрин сепаратисты хотели соединиться с чужими. Но это им не удалось. По некоторым данным, из окружения вырвался только рейдер самого Лефлера. Враг тут же отступил. Наш флот начал преследование…»

Руперт нервно сглотнул. Во рту стало сухо, как в Сахаре. Выходит, Фирсов был прав? «Каин» «Каином», а внешняя угроза все-таки существовала, причем всегда?

Вот тебе и Лефлер, вот тебе и чужие… И следователь Ульрих — непризнанный гений дедукции и криминалистики. Есть чем гордиться…

Руперт нашарил пульт и вдавил кнопку. Телевизор замолчал, наступившая тишина привела Ульриха в чувство. Он, кряхтя, поднялся с дивана, подошел к бару и, тяжело вздохнув, достал из него бутылку виски.