Шрифт:
Но!.. Вернись! Кричи, унижай, наказывай, но только не оставляй!
Сломанная жизнь, сломанная собственным чувством вины и одиночества.
Что может быть сложнее и обиднее недовыясненных отношений между матерью и ребёнком? Да. Именно – ребёнком – сорокапятилетним… Невосполнимо…
Мать и младенец имеют общее биополе: любое отклонение в организме ребёнка чувствует мать.
УНИКАЛЬНЫЙ СЛУЧАЙ!
У десятилетнего мальчика энурез.
Энурез у мальчика, а помочь ему удалось только сняв тревожность с его матери (!)
Отчуждение.
Мы – родители и дети – забываем, что именно оно часто является причиной многих болезней и бед.
Наш цивилизованный уклад жизни усугубляет процесс отчуждения: ребёнок с самого младенчества попадает на конвейер: ясли-детсад-школа… Тем не менее, по последним данным психологических исследований, детей до пяти лет нельзя отрывать от матери. Потому что именно в раннем детстве ребёнок нуждается в психологическом заслоне от чуждой ему среды.
Вот в африканских племенах система воспитания – куда гуманней нашей. Ребёнок находится при матери, пока в этом есть нужда. В этот период он прекрасно адаптируется и перенимает формы социального поведения.
Но у нас же…
психоаналитики и психиатры не останутся без работы!
Ребёнок в цивилизованном обществе растёт закомплексованным, невротическим созданием: неокрепшая психика его плодит опасения и страхи, которые потом у сильных личностей вытесняются в сновидения и предмет искусства, а у детей со слабым типом нервной системы формируются в паталогические черты характера.
Недаром уже в первых классах учителя сетуют, что детсадовские дети – дети более трудные, чем домашние (и это не аргумент против детских учереждений, а свидетельство их несовершенной организации).
Ребёнок не ощущает и школу как часть своей целостной жизнедеятельности. Он вынужден отдыхать от школы, словно снимать школьную форму. Система воспитания, основанная на аскетическом подходе к ребёнку, себя не оправдала.
За стеной разрывается от крика младенец. Мать, воспитывая (!), долго не подходит к нему…
Воспитывая – ЧТО?!
Известно, что в домах малюток отчуждённые от рождения, не получающие общения с телом матери дети, как правило, растут с аномалиями.
В опытах с обезьянами из двух разлученных с матерью детёнышей, более живой и эмоциональной вырастет та, которой разрешалось прижиматься к мягкой игрушке. Та же, которая вынуждена была проводить детство в обществе «Железной мамы», осталась закомплексованной, необщительной. Недаром наибольший процент шизоидных детей отмечается в семьях с холодной авторитарной мамой.
О том, какие барьеры накапливаются в детстве, могут поведать ранние рисунки.
Бюлер считает, что ребёнок рисует суждения. Маленький художник – более символист, чем натуралист. Чаще всего – именно рисунок может подсказать слепоглухим родителям – каким недугом страдает малыш. Увидеть болезнь в её истоке – наполовину избавиться от неё.
Вглядевшись в детскую мазню, можно заметить такую закономерность – при психическом заболевании рисунок, как и почерк, меняется.
При возбуждении и депрессиях в рисунке преобладают геометрические формы без живых существ. Отсутствие композиции является признаком умственной отсталости.
Ребёнок-шизофреник в рисунке стремится оформить своё внутреннее состояние. Первый признак – разрозненность частей в отличие от чувственно-эпилептоидного типа. Незавершённость. Отсутствие композиции
В творчестве здоровых детей обращает на себя внимание сочная цветовая гамма с различным колоритом и оттенками (солнце-радость-жизнь).
У больных – особая тематика: планы железных дорог, схемы городов, пути на Марс, вымершие животные, нервные окончания,
микробы. Порой – символические путанные линии под названием, например, «ЯНВАРЬ».
Чаще всего преобладает агрессивность. Раскладка хаотичная, многоцветная – с преобладанием чёрного и коричневого цветов. Деформация, уродство и диспропорции…
Тематика рисунков на протяжении многих лет однообразна.
Выплеснув свои аффекты на бумагу, дети частично изживают их. Как говорят психологи: пока ты не отрисуешь тысячу своих «баб-ёжек» – не вылечишься от невроза…
Шизоидный ребёнок склонен генерализировать страх: боязнь отца проецируется на боязнь огня, кошки, бородатого мужчины… Бога… Этим объясняется страсть детей к агрессивным персонажам, тематике загробного мира. Признаком сильного страха является густая штриховка и символические геометрические фигуры.