Шрифт:
Моя же цель – расшифровать этот спонтанно созданный образ – обобщённое отражение его действительности. Это обобщение говорит на специфическом языке, никак не эквивалентном реальному, формализованному языку.
Метод, который я предлагаю, основан на психосемантике – области психологии, изучающей образы, символы, знаковые и вербальные формы.
Метод помогает выявить психотравмирующую ситуацию.
3. А вот рисунок НАТАШИ: она боится родить.
Корни этого страха лежат далеко. В подобном состоянии находится маленький ребёнок, нуждающийся в ласке.
Страх закрепился в три года, когда умерла её бабушка.
Наташа:
– Бабушка меня очень любила, ласкала… А потом… (плачет).
Бабушка щедро дарила маленькой Наташе тепло и внимание, затем «забрала» с собой всё это, когда умерла.
Осталась девочка – никем не замеченным «ростком у забора».
Тут подсознательно сформировался даже не страх, а обида на близкого, «отнявшего» любовь.
Теперь, как следствие, любая попытка забеременеть даёт лишь один результат – выкидыш, преждевременно выгнанное из тёплого чрева тело ребёнка.
ОКАЗЫВАЕТСЯ: СТРАХ НЕЛЮБВИ, ТОЖЕ МОЖЕТ ПРИВЕСТИ К ВЫКИДЫШАМ!
Что даёт подтверждение наличия детского страха? Заново изжитый, страх в большинстве случаев – уходит. Стираются схемы детского сценария. Человек перестаёт вести себя подобно машине. Цепь постоянно повторяющихся ошибок размыкается.
ТАК ЗНАЧИТ, в полусознательном состоянии чаще всего человек рисует свои страхи?
Та-ак… Ну и какие же страхи самые типичные?
КСЕНОФОБИЯ. Типичной для «совка» является боязнь отчуждения, НЕНУЖНОСТИ, «ЧУЖЕСТИ», с возникающей впоследствии психической компенсацией, к примеру, формирование идеи Сверхчеловека (со всеми прилагающимися эквивалентами – жертвенностью, манией величия…)
Вот один любопытнейший пример: вариант автоматического письма, выполненного мужчиной (67 лет).
Мужчина послушно, с закрытыми глазами, «рисует свой страх»…
И!… Выводит!.. Кого бы вы думали?!…
Узнаёте? Кто здесь получился?! ЧЕЙ ЭТО ПРОФИЛЬ?
Тот, кто «живее всех живых» – то есть Ленин. Его профиль. Господи! А уж он-то как сюда попал – в страхи-то детские?!
А может, это не совсем… Ленин? Попробуем узнать… Дрожащей рукой нарисован… человек в профиль, в кепке. С усами…
(Профиль рисуют дети лет шести-семи)…
А значит:
– В шестилетнем возрасте вы потеряли близкого человека?
– У меня убили отца. Да, мне было шесть.
– У отца были усы?
– Да.
– Вы поклялись отомстить за отца?
– Всю жизнь я это и делал.
– Это и определило ваш путь? Вы из бывших чекистов?
– Да. Я ленинист. Ярый.
– Когда Ленина снимали с пьедестала, ваша реакция…
– Я ничего не хочу видеть и слышать! Я всю жизнь положил на защиту Ленина, а теперь я кто?!
Он обратился к психологу по причине резкой потери слуха и ухудшения зрения!
(В наличие прогрессирующий диабет…)
Типичный ВИКТИМ (комплекс жертвы). Под гипнозом видит и слышит.
А зачем видеть и слышать? Зачем жить? Если цель, даже СВЕРХЦЕЛЬ, на которую положил жизнь, – отняли!?
И попрали! То же случилось и с его самооценкой…
Ленина с пьедестала – меня с пьедестала – конец…
Похоже: его болезнь – это решение психики: медленное самоуничтожение!!!
Глава 4
Мои монстры – мама и папа
Из письма:
«…В далёком детстве меня потряс один эпизод. В нашей семье было пять человек: отец, мачеха, сестрёнка, братишка и я. Моему братишке в ту пору было пять лет. Не знаю, в чём он провинился, но только мачеха заставляла его в чём-то сознаться. Эта сцена до сих пор стоит у меня перед глазами: стоит мой любимый братик у стены, в испуганных глазёнках – слёзы, а его родная мать держит его руками за шею и со злостью повторяет: «Удушу! Я тебя родила, я тебя и удушу! И скажу – так и было! Мой ребёнок – что хочу, то и делаю!»