– Других мест не было. Моя машина стояла здесь совсем недолго, – повторила она.

– Вы не должны парковаться на местах для инвалидов, – пояснила я. – Особенно, если…

– Ладно! – рявкнула она. – Если вы дадите мне выехать, сами припаркуетесь. – Она снова включила зажигание. – Я всего лишь сбегала в продуктовый.

– Ты слышала, Кас? Она всего лишь сбегала в продуктовый, – повторил за ней Гай и выглянул из окна машины. – Вам повезло, что вы можете бегать. Слушайте, мы не собираемся читать вам нотации, но вы просто задумайтесь на минуту. Мы не хотим здесь парковаться: нам приходится это делать. Нам необходимо много места для наших кресел. Мы не можем ходить. А вы можете.

Она поправила зеркало в салоне машины.

– Извините, – в конце концов произнесла она, не глядя на нас.

Мы с Домом и Гаем сидели за угловым столом у окна. Гай заказывал очередную порцию напитков для всех.

– Ну вы не гоните, – попросил нас Дом. – Я ещё свою не допил.

– Пей до дна, Шустрик!

– Итак, чем ты занимался всё это время, Гай? – спросил его Дом. – Я сто лет тебя не видел. И ты не брал трубку, когда я тебе звонил.

– Я был очень занят, знаешь ли.

Дом напел песню Вона Монро «Занят бездельем» [30] , чем изрядно меня рассмешил.

– Иди ты! – буркнул Гай. – Я был занят учёбой. Диктовал эссе и зубрил историю династии Тюдоров.

Я поднесла к губам свой бокал пива.

– А почему это ты такой счастливый, Дом? – подозрительно спросила я.

– У меня хорошие новости. Миранда беременна. У меня будет ребёнок!

– Дом! Я так рада за вас! У вас будет миниатюрный Шустрик!

– Поздравляю, дружище, – кивал Гай. – Не с появлением ребёнка, а с тем, что у тебя был секс.

Дом покачал головой, закатывая глаза.

– Да шучу я! Из тебя получится отличный отец. Твоему ребёнку очень повезло.

Лицо Дома озарила застенчивая улыбка. Если Гай делал комплимент, то казалось, что тучи рассеялись и пропустили ласковый солнечный луч.

– Не знаю, что бы я делал без тебя, – продолжал Гай. – Я бы не познакомился с тобой, Кас, а без вас с Домиком мир бы был серым и безрадостным.

Дом был немного удивлён таким внезапным проявлением нежности.

– Я хотел попросить тебя быть крёстным отцом, – сказал он Гаю, а затем обратился ко мне: – Кас, Миранда уже попросила свою старую школьную подругу стать крёстной матерью. Но я обещаю, если у нас будет второй ребёнок, он будет твоим крестником.

– О, Дом, ты совершенно не обязан оправдываться. – Но я была рада, что он объяснился со мной по этому вопросу.

– Пожалуйста, соглашайся, Гай, – взмолился Дом. – Я сочту это за честь.

Гай улыбался со слезами на глазах.

– Это так много для меня значит. – Он окинул нас взглядом. – Оказывается, я не такой уж никчёмный.

– Куда пойдём? – спросил Гай после обеда. – Давайте сходим куда-нибудь, где мы ещё не были.

– Я много, где не была, – ответила я. – Как насчёт «Мадам Тюссо» [31] ?

– Нет, – категорично сказал Гай. – Кому интересно смотреть на восковые фигуры, которые похожи на знаменитостей? Я и настоящих-то видеть не хочу. Давайте сходим в какое-нибудь необычное место. Я, например, никогда не был в Тауэре.

– Я тоже, – вторил ему Дом. – Хотя и живу в Лондоне.

– И я тоже там не была.

Гай прокашлялся.

– Только представьте, Тауэр был последним местом, которое казнённые видели в своей жизни.

– Мило.

– Нет, Кас, ты не понимаешь, – продолжил Гай. – Это было место, где держали под арестом, а потом казнили Анну Болейн. Оттуда выкрали драгоценности из королевской казны. Томас Вентворт, первый граф Страффорд, которого жестоко предал Карл I, был казнён в Тауэре. У этого места потрясающая история. Представьте, сколько несчастных заблудших душ бродит по этой крепости.

– Супер, – согласилась я.

– Правда на инвалидных креслах там будет не очень удобно, – предупредил нас Дом.

Гай взглянул на часы.

– Давайте всё равно пойдём. Заставим работников музея попотеть. И помните, – он улыбнулся. – Мы – три мушкетёра.

Зазвонил телефон на моем рабочем столе в офисе. Как только я услышала голос Дома, я поняла – случилось нечто страшное.

– Гай… – сказал он. – Звонила… его мама…

– Дом, что случилось?

Последовала пугающая тишина на другом конце провода.

– Дом, что она сказала?

– Он умер.

– Боже, – ахнула я, закрыв рот рукой.

Я слышала, что Дом заплакал.

– Этого не может быть! – воскликнула я, едва сдерживая слёзы. – Мы же виделись с ним вчера. Всё было в порядке.

– Он… он… Поезд… – Дом с трудом выговаривал слова. – Он бросился… Он… Кас, он бросился под…

– Хватит! – резко сказала я. В офисе воцарилась тишина.