В 1944 году знаменитый шведский экономист и нобелевский лауреат Гуннар Мюрдаль (Gunnar Myrdal, 1898–1987) опубликовал капитальное, объемом в полторы тысячи страниц, исследование «Американская дилемма: негритянская проблема и современная демократия». Мюрдаль с участием группы соавторов выполнял эту уникальную работу в течение 6 лет на грант фонда Карнеги. Фонд намеренно выбрал Мюрдаля в качестве руководителя проекта как европейского ученого, который мог бы беспристрастно, со стороны исследовать расовую проблему США и предложить серьезные варианты ее решения.

Вызвав огромный интерес, эта влиятельная работа выдержала 25 изданий общим тиражом более 100 тыс. экземпляров. Мюрдаль заключил ее осторожно оптимистичным и, вместе с тем, далеко идущим выводом. Демократия, – писал он, – сумеет преодолеть расизм, если разрешит чисто американский конфликт ценностей свободы и равенства и доктрины расового превосходства. Проще говоря – если «излечить» расовые предрассудки белых и/или изменить обстоятельства жизни черных. Несмотря ка кажущуюся неосуществимость этой глубокомысленной рекомендации, наблюдения и рекомендации книги Мюрдаля оказали огромное влияние на выработку и реализацию политики расовой интеграции в США в 60-е и последующие годы. Именно эту книгу цитировали в дебатах Верховного суда США по знаменитому иску 1954 года «Браун против Совета по образованию» (Brown v. Board of Education), в решении по которому суд объявил незаконной расовую сегрегацию в американских публичных школах.

Становление новой системы отношений индустриального богатства и публичной жизни в США накануне Первой мировой войны привело, по оценке П. Холла, к созданию настоящего созвездия филантропических фондов и исследовательских университетов, разрабатывающих политическую и социальную стратегию правительственных учреждений, а также обширного и влиятельного круга профессиональных ассоциаций, ориентированных на социальные изменения.

Они и составили на исходе «прогрессистской эры» ту инфраструктуру реформистского истеблишмента, который взялся завершить формирование американской нации, ее гражданского общества и образа жизни. Стремительно рождающаяся фондовая филантропия стала одним из важнейших инструментов этого процесса.

С наступлением 20 века почти все американцы придерживались той или иной версии идеалов «прогрессивизма» – убеждения в том, что пороки их экономических, социальных и политических институтов могут быть устранены применением научных принципов, профессионализмом и …состраданием.

В период между двумя мировыми войнами почти все главные социальные силы страны старались найти баланс между возможностями свободного предпринимательства, считавшегося главным истоком инноваций и всеобщего процветания, и общепризнанным убеждением в необходимости демократического правления и экономической справедливости. Именно независимые организации, поддерживаемые частной филантропией, смогли сыграть ключевую роль в этом противоречивом процессе смягчения крайностей капитализма при одновременном его проникновении во все поры публичной и частной жизни страны. Лидеры и активисты этих организаций были убеждены в том, что, повышая эффективность экономических, социальных и политических институтов общества, можно сделать их более справедливыми, что, собственно, и было центральной догмой прогрессивизма 104 .

Концепция эта родилась, прежде всего, в деловой среде. Не только среди ее «капитанов» типа Карнеги, понимавших, что улучшение условий труда и жизни рабочих экономически выгодно и для них. Это стало ясно и для дальновидных инженеров – зачастую и экономистов в одном и том же лице. Начиная с 80-х годов прошлого века, они взялись – прежде всего, в интересах роста производительности и рентабельности – исследовать комплексное взаимодействие в производственном процессе работников и схем оплаты труда, инструментов и материалов, оборудования и организации рабочих мест.

Наиболее влиятельным среди этих подлинных инженеров-экономистов стал на стыке веков был Фредерик У. Тэйлор (Frederick Winslow Taylor, 1856–1915) – выходец из семьи богатых квакеров-аболиционистов, предки которых впервые прибыли в Америку еще в 17 веке. Разработанная им теория научной организации труда позволяла достичь огромного повышения продуктивности и прибыльности индустриального производства. Однако при том непременном условии, что, помимо внедрения технических и организационных инноваций, должны быть значительно улучшены условия жизни и труда и установлена более высокая оплата работников.

Основываясь на этих идеях, менеджеры-прогрессивисты провели в ряде новых отраслей промышленности ряд амбициозных программ так называемого «капитализма социального благосостояния». Они включали общее и профессиональное образование рабочих, обеспечение их и членов семьи здравоохранением, жильем и другими социальными услугами. Целью этих небывалых мер было добиться скачка в производительности труда и, вместе с тем, отвлечь их от участия в рабочем движении, а, значит, от растущего в ту эпоху влияния марксистских и анархистских идей.

Заглушающие острый конфликт труда и капитала идеи Тейлора вызвали особую враждебность инертной касты тогдашних профсоюзов. Ведь если менеджеры и рабочие будут взаимодействовать, совместно добиваясь роста производительности труда, и это будет сопровождаться улучшением их оплаты, условий работы и жизни, профсоюзы могут оказаться вне игры. Пытаясь противодействовать «тейлоризму», профсоюзные лидеры добились принятия Конгрессом закона, который запретил «исследование рабочих операций» на государственных военных заводах и судоверфях, и организовали ряд рабочих забастовок в знак протеста против внедрения, как они утверждали, выгодной лишь капиталистам тейлоровской «потогонной системы».