Запах берёзовых почек
вернуться

Галат Владимир Андреевич
Шрифт:

Не принят

…Я мало слушал, много ел, ночами спорилИ никого, даже себя, при разговоретерпеть не мог и не могу. Такой по жизнихомут несу, в глаза гляжу, почти не лишний.Не обязательно смолчу – уже понятно,бывает даже, что крадусь я… на попятный.Я для истории понятен, жаль – не принят,такой пустяк я заменяю сладкой дыней.А за прохладою костёр, река в туманеи кто-то песню распевает в сарафане…И я, стремглав, в который раз(зачем мне это?)ловлю лучи, жемчужный отблеск для поэта.…Привет, трава и стрекоза в тумане синем!Здесь то, что, кажется ещё, зовут Россией…

По стрелам из колчана

Белле Ахмадулиной посвящается

Средь суеты с бидонамиглаза в тоске, печали —озёрами бездонными…О чём они кричали?…Узнал её по трепету,по стрелам из колчана.В ответ моему лепету —наверное… молчала…Но взвинчен тишины ручей —уже готова к взрыву!«Не смела укротить зверей»,и путь один – к обрыву!..Хлестнула яростная дрожь,вбивая в кожу звуки,и дождь, осатанелый дождьвыкручивает руки!И строки полетели ввысь,что не бывает выше!Какая в том была корысть?– Хочу себя услышать……Молчит «сосед по этажу»,«надменный», незнакомый.– Вы передайте – не дрожу,давно меня нет дома…

«Свет ты мой ясный в окошке…»

Свет ты мой ясный в окошке…Милого ждёт не дождётся.Ждёт не всерьёз – понарошку…тонкая ниточка рвётся.Помнит всё, милая, помнит…чем только всё отзовётся.Хоть и забыть нелегко мне —тонкая ниточка рвётся.Там далеко – те же грозы,лист позабытый романа…Прошлого… жёлтые розытихо плывут за туманом…

По тонкому льду

Почему ты за мной побежала,чем смутил мой суровый отказ?…Ты стояла в вагоне… без жала,без ехидства – всего только раз.И в глазах твоих плыли туманы,неожиданно кротки… шаги.Полчаса (полсудьбы) – без обмана,без любви… не друзья, не враги.Я запомнил все эти мгновеньяи забыть их уже не смогу.Что в них было – минута забвеньяили нежности миг на бегу?…Я надеюсь – судьба мне поможет,уповаю на время и жду.А в руках не натянуты вожжи…против ветра… по тонкому льду.

«Есть ли у города прошлое?…»

Есть ли у города прошлое?В памяти звёзд и людей,в радуге светлых дождей,горечи сладкой непрошеной.Город у каждого свой —детства, пронзительной юности,и в отцветающей зрелости —кажется – вечно живой……А на холмах, серебристые,прошлого тени стоят,их невесомый нарядгладят лучи золотистые…Город у каждого свой —в вечном пространстве и времени,испепеляющем пламени…и с прошлогодней листвой.

Затупятся сабли в ножнах…

Чернее не будет мрака,светлее не будет света.А мне бы уехать в Краков —догнать белизну рассвета.Отбросить тоску заката.Поверить, что всё возможно,что в звуках всего стаккатозатупятся сабли в ножнах.И люди поймут друг друга,а небо вздохнёт протяжно.Исчезнут обиды, ругань,что, может, не слишком важно.Не слишком тревожно, может,что песни звучат пустые…Могли бы пронять до дрожи…слова – чересчур простые.Дела, не поймёшь какие…И мелкие все настолько,что лучше уехать в Киев —помочь, или свистнуть только.

«Люблю собак бездомных…»

Люблю собак бездомных.…Их мудрые глаза,в которых свет фантомныйуходит в небеса.Посмотрят, и невольноуступишь в чём-то им.Уходишь, недовольный,… чужим или своим.Они всегда в засаде —лежат или бегут.Свирепые – в блокаде —жесток их скорый суд!…Запомнят скомороха,хвостом махнут слегка…И если станет плохо,придут издалека!Увидишь свет фантомный,умоешься слезой…И станешь ты… бездомный,безгрешный и святой.

Под хороводы звёзд

…Губная гармошка,помадная крошка,аккорды гитарыв гостинице старой,а ночь – как попало —под запах фиалок…Под звёзд хороводыгудят пароходы,цикады – в ударе,что можно, раздали,на шёлковом морерубинами – зори…Надежды немного,Луна… и дорога,где миг наслажденьяволна разбивает,а много его…никогда не бывает.