Запах берёзовых почек
вернуться

Галат Владимир Андреевич
Шрифт:

«Волшебный на Вершине Мира Камень…»

Волшебный на Вершине Мира Каменьрубином ярким вспыхнул и погас…Казалось – Время потеряло память,Но бил копытом верный мой Пегас!Задумчиво стоял на Камне тесном,и лунный свет на миг заворожил…Неслышно падал с неба звук небесный,мерцала вдалеке иная жизнь…

Не заметил…

Где-то бродит мой кот (он чужой), одинокий,и грустит не по мне попугай золотистый.Стерегут все дворняги мой омут глубокий,где сверкают в воде чешуи аметисты…Никого я не смог обогреть, приголубить,не подкинула жизнь, да и сам не заметил.Лишь киты догадались в таинственной глуби,что роднее меня нет на всём белом свете.А когда там, в лесу, про меня вспоминают,то тревожно шумят все в зелёной обиде.И взлетают, кто помнит, поспешно взлетают,обречённо кричат: «Может, кто его видел?»Скоро будет последний рассвет, только чёрный.Вмиг настигнет закат, но уже без рассвета.И примчится в карете седой кот учёный,Станет ясно – закончилась… вся сказка эта.

«Неспешно проносятся звёзды…»

Неспешно проносятся звёзды,Луна заглянула в окошко.На крышах мяукают кошки:припева мотив несерьёзный.По лесу заходятся в крикеот ветра свирепого листья.Достоин художника кистипейзажа пример многоликий…Хоть утро смахнуло небрежнонелепость полночной бравады —но мы почему-то так рады,а день всё такой же, как прежде.И нам он особенно дорог,как все перелётные птицы,как просто пустая страница,как чары далекой Андорры.

В картинной галерее

Под слоем лака – золотистым облакомплывёт страстей забытых суета.Едва слышна, звучит над смутным обликомнеобъяснимо голубая… высота.На полотне мазком мольба завещана:Восторг души меня всегда пленял!Я на коленях пред любимой женщинойсмиренно свою голову склонял.Из тьмы веков натура с живописцамивзирают на толпящийся народ:когда же за скучающими лицамивдруг Искра Божья вспыхнет, снизойдёт.Тогда, забросив все законы Гегеля,на улицу в вечерние часыеё проводят из-под кисти Брейгелякрасивые породистые псы…

«Над вершинами сосен…»

Над вершинами сосеноблака, как обрывки снов…ветер просто несносен —заглушает наброски слов.Солнца луч на зелёном —изумруда волшебный свет,бриллиантовым фоном —от росы незаметный след.Здесь – о вечном – и только,и судьба замедляет бег…паутинкою тонкой —незаконченный чей-то век.

На что-то похоже

Воздух стылый запрятал звуки.Туман недвижим,на студень похожий.Тревожно. Зябко. Дует на рукислучайный прохожий.Ветер срывает остатки разумас крыш, деревьев,собак и кошек.Всё сереет, глупеет разом —знакомо, на что-то похоже.Каждая щель сквозит тревогой.Сумрак резкий,бесшумный и быстрый.Тьма погасила на скользкой дорогеогней пугливые искры.Небо наметило тихо во мракеудары судьбызаблудшему веку.И это понятно даже собаке,но только не человеку.

«Исчезнет день, как булка к чаю…»

Исчезнет день, как булка к чаю,как дым никчёмной сигареты.Уносит всё – не замечаем,на остановку нет билета…Ушёл надежды пароходикна глубину судьбы тревожной…А мы по вечности проходим —жаль, оступиться невозможно.Всего на миг… Хоть на полстолька —восторг – зубами, с диким хрустом!И на Луне – мазурку, польку!..Тогда за жизнь… не будет грустно.

«Плывут по небу облака…»

Плывут по небу облака…а мне бы выжить…чтоб – звёзд жемчужная рекаи месяц рыжий.А где-то рядом журавлизовут отважно…на самый краешек земли,на самый важный.

«Эти ноты и краски…»

Эти ноты и краскивольный ветер приносит,заплетает их в косына манер африканский.Месяц, преданный лоцман,след жемчужный кометы…заплутавший луч солнца…шёпот звёзд неприметный.Те же мысли о вечномнаполняются смыслом…и всё так же беспечно,не вовеки… не присно.

Огорчались

На земле лежало море и дышало,и висели полусонные медузы…И простора было много – места мало —китобои и подлодки, сухогрузы.Проплывали… всех мастей, в рыбацком чине,плавниками рыбы в трюмах шевелили.А на суше повара ножи точилии стрекозы отдыхали среди лилий.И в слезах лежало море, и в печали…Чешуя уже на рыбах не сверкала,вся исчезла под подошвами сандалий.Люди тоже огорчались – рыбы мало.