– Добрый день. – Грациозная молодая женщина в новеньком собольем полушубке без лишних расшаркиваний присела напротив меня. Отлично. Пунктуальность – выше всяких похвал.

И – хороша. Очень хороша. Глядя со стороны, никто бы не догадался, что ее левая рука – киберпротез. Правда, из самых дорогих, полная имитация конечности, вплоть до мельчайших кожных волосков. Еще бы, она могла себе такое позволить. И кстати, вполне могла себе позволить и не работать. Но… Вот ведь как интересно в жизни бывает. Знаменитая, богатая Вера Лабудова, пожалуй, одна из самых ценных наших сотрудниц. Наших, в смысле WDC, организации, объединяющей участвующих в Программе женщин, которую Корпорация, разумеется, финансировала более чем щедро.

Вера – одна из тех искренних энтузиасток, кто способен вовлечь в Программу еще не охваченных ею женщин, убедить их самим своим примером. Особую пикантность всему этому придает то, что Вера – дочь Александра Кмоторовича. Да-да, одного из самых выдающихся ученых современности и, так сказать, попутно – идейного врага Ройзельмана. Кстати, Кмоторович еще и учитель этого ботана Феликса. Дикие они все-таки люди. Как можно сохранять их идеи в наши-то времена!

Но Вера ко всему этому касательства не имела. Она жила в своем мире и, похоже, особо не вникала ни в какие споры. Она была одержима детьми и только детьми.

– Вы, как всегда, прекрасны, – сказал я вполне искренне, – и, что еще важнее, как всегда, пунктуальны.

– Спасибо. – Она раскраснелась, как школьница после первого комплимента. – Я и должна быть пунктуальной, ведь я оставила Оленьку с нянечкой и поспешила к вам. Надеюсь, много времени это не займет, я бы хотела еще поехать с ней погулять в парк возле Старой площади. Там собираются женщины с детьми из Университетского квартала, и иногда…

Ох уж мне эти зацикленные мамочки. А Вера – чуть не самая яркая представительница этой породы. Если ее не остановить, она может трещать часами. Конечно же, о детях. О детях вообще и ее расчудесной малютке в частности. Впрочем, такие агитаторши нам и нужны. И мне, к счастью, терпеть весь этот розовый сироп совершенно не обязательно.

– Тогда давайте сразу к делу, и разбежимся. Чем вас угостить? – вежливо спросил я. – Быть может, кофе глясе?

Я знал, что Вера его любит, и она действительно кивнула еще до того, как с губ ее сорвалось «ах, что вы, ничего не нужно». Заранее предупрежденный мной кельнер принес кофе мгновенно.

– Мне вообще-то нельзя… – сказала она, с удовольствием пригубив. – Кофеин в молоко попадет, Оленька может перевозбудиться…

– Ну что вы, не волнуйтесь, – сказал я с максимальной заботой, которую был в состоянии вложить в свой голос. – Дети-R не предрасположены ни к каким пищевым аллергиям. Хотя, конечно, злоупотреблять все-таки не стоит, – поспешно добавил я.

Разумеется, я вовсе не боялся, что она начнет злоупотреблять кофе или еще чем-нибудь: Вера не из таких. Просто нужно было сказать что-нибудь, что показало бы ей, как серьезно отношусь к ее пустопорожним (если по правде) проблемам.

Она еще полакомилась кофе, а затем сообщила:

– Эта неделя была довольно удачной, отказались участвовать в Программе всего две женщины.

Я бы не назвал эту неделю «удачной», но совсем по другим причинам. Тем не менее ободряюще улыбнулся:

– А сколько же согласились?

– Четырнадцать, – радостно отрапортовала она. – Из них восемь согласны безусловно, остальные рассчитывают на программу господдержки.

– Ого, – теперь уже с искренним восхищением сказал я. – У вас прекрасные результаты!

И правда, Вера с ее балетным прошлым и абсолютно детской непосредственностью творила чудеса. Как говорит Ройзельман, критические ситуации раскрывают в людях новые таланты.

– Я старалась, – вновь зарделась Вера.

– Отлично, – похвалил я ее. – А кто же отказался?

– Одна – жена владельца сети магазинов автокосметики и запчастей. Сеть небольшая, но их семью можно отнести к вполне зажиточной. Информацию о ней я сбросила вам в облако. А вторая, – задумалась Вера, подбирая слова, – та, похоже, просто чайлд-фри, старая дева. Хотя, знаете, из богемных, мнящих о себе, но явно незажиточная.

– Чем она занимается?

– Фотомодель, натурщица и еще сама вроде бы тоже рисует. Не голодает, но и по дорогим курортам не ездит.

– Отлично. В любом случае откуда у нее деньги на Программу, – сказал я, мысленно делая пометочку. – Их данные?

Вера с готовностью доложила, что всю информацию уже сбросила мне в облако. Что ж, будем работать. У нас свои разнообразные и, надо сказать, иногда весьма изощренные методы.

– Отлично, отлично… А по тем, что рассчитывают на господдержку, вы загрузили информацию?

– Кроме последних двух. Сегодня вечером сброшу.

– Хорошо, – похвалил я, – но не медлите. Вы же знаете, что сейчас происходит? Девушку репродуктивного возраста запросто могут похитить и использовать как донора. Корпорация должна охранять своих потенциальных клиентов.