Железнов узнал в танкисте старого друга и протянул ему руку:

— Александр Ильич, здравствуйте!

— А, чертушка, здорово! — обрадовался танкист.

— Товарищ Лелюков, — козырнув, обратился к нему подошедший Алексашин. Дивизию вы не найдете. Ее постигла печальная участь под Брестом... Поэтому вы назначаетесь в распоряжение коменданта обороны города Борисова товарища Сусайкова. — И, немного подумав, добавил: — Его заместителем.

— Значит, запехотили? — возмутился Лелюков, но вынужден был подчиниться.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Солнце, пробиваясь сквозь ветви деревьев, зайчиками играло на веранде, большим ярким пятном улеглось на постели; оно постепенно подползло к подушкам и наконец добралось до светлых Аниных волос. Как ни одолевал Аню утренний сон, она все же заставила себя подняться и, щурясь от солнца, потянулась. Хотела пощекотать подругу, которая спала рядом с ней, но пожалела: время было еще раннее. Смуглые щеки Веры рдели румянцем, пухлые губы чуть шевелились, словно что-то шептали во сне. Но вот ее пушистые ресницы приподнялись, и на Аню взглянули карие, еще совсем сонные глаза.

— Я проспала? — Вера сбросила одеяло и спустила ноги на пол.

Аня заглянула ей в глаза:

— А ну, расскажи, что ты сейчас видела во сне?

— Ничего особенного! Даже и не помню, — зевнув, ответила Вера и откинула за спину толстые плети своих каштановых кос.

— А мне показалось, ты что-то интересное видела во сне, даже с кем-то разговаривала. — Она села на кровать рядом с Верой. — У меня иногда такие интересные сны бывают, даже обидно проснуться!..

В дверях появилась Марья Васильевна, мать Ани.

— Все еще спите?.. — покачала она седой головой. — Вставайте скорее. Самовар уже давно на столе сердится и шумит.

Аня села перед настольным зеркалом причесываться, а Вера сунула ноги в тапочки, наскоро оделась и принялась заплетать косы.

— Признайся, Верочка, тебе Иван Севастьянович очень нравится?

— Да как тебе сказать... — запнулась Вера. И, стараясь уйти от прямого ответа, сама задала вопрос:

— А разве он может очень понравиться?

— Мама говорит, что он в тебя влюблен по уши, — засмеялась Аня, — даже хочет предложить тебе руку и сердце, но не знает, как это сделать.

Вера залилась румянцем: ей было приятно это услышать. Но, сама не понимая, почему так поступает, ответила резко, почти грубо:

— Пусть только попробует!.. Я его так отчитаю, что он после этого навсегда холостяком останется! — Заметив в глазах подруги недоверие, она покраснела еще сильнее и повторила слышанные от кого-то слова: — Он просто выхоленный маменькин сынок!..

На веранде воцарилось молчание. Аня не знала, как принять Верины слова — в шутку или всерьез. А Вера ждала лишь того, чтобы подруга поспорила с ней, сказала, что она несправедлива к Ивану Севастьяновичу и что он на самом деле хороший, умный, красивый...

Однако Аня об этом так и не догадалась, и Вера, в досаде схватив полотенце, побежала во двор умываться. Подруга не спеша пошла за ней.

— Давай позанимаемся гимнастикой и — за математику! — предложила Аня, вытирая лицо полотенцем. — А то ребята приедут, на речку пойдем. Вечером, может, в училище пригласят на концерт. Так не оглянешься — время пролетит, и математика с места не сдвинется. Правда?

— Известно, ты у нас всегда самая рассудительная! — ответила Вера и через плечо плеснула на подругу водой.

Аня не осталась в долгу, брызнула на Веру и, хохоча, побежала к дому.

— Ах ты вот как! — крикнула вдогонку Вера и, зачерпнув из ведра кружку воды, помчалась за подругой.

— Что за баловство?! Невесты, а ума все равно, что у маленьких, — остановила их Марья Васильевна. — Сейчас же, озорницы, переоденьтесь. И быстро завтракать!

Когда уселись за стол, Марья Васильевна завела обстоятельный, заранее ею обдуманный разговор.

— И что теперь за молодежь пошла?.. Взять хотя бы, к примеру, твоего белобрысого Василия, — она с упреком посмотрела на дочь. — Разве это мужчина? Человеку уже за двадцать перевалило, а все только хиханьки да хаханьки на уме!.. Вот выйдешь за такого замуж да и будешь мыкаться или вместе с ним на мамину шею сядешь!.. Нет, девушки, что вы ни говорите, а мужчина должен еще до женитьбы прочно на ногах стоять!

— Нельзя ли, мама, перейти на другую тему? — попросила Аня.

— А что я плохого сказала? — Марья Васильевна налила чай из чашки в блюдечко и, прихлебывая из него, продолжала: — Вот Иван Севастьянович — настоящий мужчина! Инженер-строитель, в управлении работает. Как-то на днях он мне говорит: «Я, Марья Васильевна, такой проектик загнул, все ахнут!..» А посмотрели бы, какой он хозяйственный! Сейчас еще только июнь, а он уже дров на целую зиму запас... Не пьет и не гуляет. Видели, какую дачку себе отстроил? Настоящий дворец: четыре комнаты, ванна и зал для гостей.