Шрифт:
Толпа перестала быть толпой. Кащеев постепенно начал понимать кто, куда и зачем идет. После этого он уже мог сосредоточиться на главном. Это главное заключалось в том, что Григорий Васильевич был уверен: после вчерашнего их ищут.
Боброва, Краба и выряженного женщиной Самсонова. А эти трое были мостиком, который рано или поздно должен был вывести преследователей на самого Кащеева – слишком долго он с ними работал. Это была объективная реальность. Поделать с ней ничего было нельзя. А вот попытаться использовать в своих целях – вполне…
125
– Да! – отозвался в трубке Горов.
– Как дела?
– Нормально. Все спокойно. Жарко только.
– Скоро проветритесь. Сейчас к вашей хибаре подъедет «Лендкрузер». Не дергайтесь, в нем я и еще кое-кто. Впустите…
– Ясно!
Несколько минут спустя черный джип подкатил к двери съемной квартиры. Логинов выбрался сам и подал руку Лизе. Горов впустил их и тут же запер дверь.
– А ему жена не нужна?.. – шепотом спросила Лиза, едва оказавшись в комнате и увидев Аникеева.
– Да, может, и нужна, но он ее не прокормит. У него трое детей, половину зарплаты на алименты высчитывают! – негромко сказал Логинов.
– Вот, блин, кобель! – скривилась Лизавета, но тут же, спохватившись, изобразила на своих губках профессиональную улыбку. – Здравствуйте, мальчики! Меня зовут Лизой! С кого начнем?
Горов с Аникеевым переглянулись. Логинов сказал:
– Со Степана начнем! С ним мороки меньше! Хотя стоп! Кто машину ставил на стоянку?
– Я! – поднял руку Аникеев.
– Тогда правильно. Начинай, Лиз, со Степана, а мы с Леней на стоянку пока мотнемся.
126
В кармане Кащеева завибрировал телефон. Забравшись наверх, Григорий Васильевич его предусмотрительно перевел на беззвучный режим. Прежде чем ответить, Кащеев подался чуть назад и прислушался.
Расположился он в глубокой нише, которую образовывали бамбуковая фасадная и глухая боковая стенка террасы «Пятницы». Увидеть его здесь никто не мог, а вот услышать вполне – к примеру, какая-нибудь официантка, поднявшаяся на террасу, чтобы протереть столики. Но на террасе никого не было, и Кащеев негромко сказал, приложив трубку к уху:
– Да!
– Ринг накачали, Григорий Васильевич! – доложил Бобров. – Сбоку немного травит, как и в прошлый раз, посмотрите?..
– Да сейчас некогда! – сказал Кащеев. – Я тут важный вопрос обсуждаю… Залепите пластырем, если что, перед началом еще подкачаете!
– Понял! Тогда мы компрессор пока оставим!
– Да… В общем занимайся сам, я освобожусь не скоро!
Отключив телефон, Кащеев скользнул по нише к краю террасы и посмотрел вниз. Бобров отдавал указания бригаде рабочих. Выглядел он собранно и деловито. И явно по-прежнему ни о чем не догадывался.
Это было хорошо. Потому что если шахматные фигуры начинают понимать, что их вот-вот принесут в жертву, партия чревата непредсказуемыми осложнениями…
127
«Ниссан-Мурано» стоял на балансе одного из двух автохозяйств, обслуживающих центральный аппарат Федеральной службы безопасности РФ. Автомобиль предназначался исключительно для выполнения оперативных задач, в связи с чем находился на спецучете. То есть данных о нем в базе ГИБДД не было. А находились они в личном сейфе начальника инспекции безопасности дорожного движения РФ.
Но главное достоинство джипа заключалось не в этом. Главное было в том, что он был оборудован тайниками, выполненными на заводском уровне. То есть обнаружить их, не разобрав машину по винтику, было практически невозможно. В тайниках хранилось оружие.
Аникеев с Логиновым забрали джип со стоянки, отъехали в укромное место и один из тайников вскрыли. Потом они поехали к снятой квартире. Дверь открыл какой-то пожилой дядька в морском кителе. Аникеев в первый момент даже дернулся.
Логинов успокоительно тронул его рукой:
– Тихо! Это же Степан!
– А-а… – невольно покачал головой Леня.
Он запер дверь и вошел в комнату. Степан уже сидел перед столом, на котором стоял кейс Лизы. Та продолжила процесс его преображения. Горов постарел лет на двадцать, под глазами у него появились мешки, кожа стала дряблой.
– Да тебе, Лиз, цены нету! – одобрительно кивнул Логинов.
– Пока отдохни, я потом еще раз пройдусь! – наконец сказала Лиза. – Теперь ты, красавчик многодетный!..
– Какой-какой?.. – не понял Аникеев.