"Теперь видим, как же много мы раньше теряли, записывая свои партии с третьего или четвертого дубля, - говорит Ларс.
– С Бобом мы действительно получили такой результат, какой хотели, пусть даже ценой вдвое больше потраченного времени. В самом деле, отыграв песню с десяток раз, ты уже забываешь, что сидишь в студии в Северном Голливуде - тебе вдруг кажется, что ты уже на сцене где-нибудь в Далласе перед 15000 фэнов, и тогда ты уже по-настоящему начинаешь ИГРАТЬ".

То же самое Боб Рок проделывал и с остальными участниками группы, и результат просто превосходил все ожидания. В частности, Джейсон Ньюстед после записи чуть ли не боготворил Боба Рока. Дело в том, что раньше многие задавали METALLICA вопрос, где же бас на '...And Justice For All'? Действительно, на последнем альбоме группы басом, можно сказать, даже и не пахло. Произошло это из-за того, что Джейсон на своем инструменте всегда просто дублировал партии ритм-гитары. "Я всегда считал это настоящими бас-партиями, - оправдывался он потом, - так я играл и в своей прежней группе". Однако как показал '...And Justice For All', для METALLICA такой стиль не подошел никаким образом. И теперь, с помощью нового продюсера, Джейсону наконец удалось реабилитироваться как басисту. На этот раз он играл строго вместе с барабанами, создавая с Ларсом таким образом мощнейшую ритм-секцию. "Боб рассказал мне о множестве вещей, благодаря которым можно получить настоящий звук, - говорит Ньюстед.
– Раньше я понятия даже не имел о таких вещах, и теперь как музыкант я действительно счастлив. По-моему, бас на этой записи значительно весомее и круче, чем когда-либо раньше".

Гораздо больше времени и сил потребовалось Бобу Року, чтобы добиться от Джеймса Хэтфилда такого потрясающего вокала, который потом просто поразил всех купивших этот альбом METALLICA, пожалуй, больше всего остального. Понятно, что тот никогда раньше так не пел, и целью продюсера было как можно больше раскрепостить, расслабить Джеймса, и самое главное - вселить уверенность, что, бесспорно, ему удалось. Что же касается гитарной части альбома, то и тут немалая доля успеха принадлежит Бобу Року. "До недавнего времени люди очень недооценивали Джеймса как гитариста, - сказал позже Ульрих, - и только Боб Рок по-настоящему открыл его!"

Действительно, Боб много занимался гитарами - как с чисто технической стороны, так и в музыкальном плане. Стоит ли говорить о звуке?! Для получения настоящего живого звука Джеймс даже записывался в небольшой пристройке к зданию студии с открывающимся верхом, которую он называл "Палаткой судьбы". Кирк Хэммет же, наоборот, в студии появлялся редко, зато потом записал все свои соло буквально за пару дней. "Боб мне тоже очень помог, - говорит он, - мы все с его помощью по-настоящему расслабились и записали просто суперпластинку. Он часто отпускал меня домой отдыхать, чтобы избежать всяких стрессов, что кстати, раньше у меня случалось, так скажем, нередко. Но я просто никогда не обращал на это никакого внимания, считая, что все равно запишу все как надо. Боб же хотел добиться от всех нас наивысшего качества. В прошлом мы никогда особенно не заботились о разных технических нюансах - мы просто и не знали таких вещей. Мы приходили в студию, бац, бац, бац - и альбом готов. На этот же раз все было иначе. Что же касается лично меня, то хочу сказать, что раньше, играя, я хотел произвести впечатление на своих коллег по группе, друзей и фанатов, теперь же я хочу впечатлять только себя. Мой главный критик - я сам". И в самом деле, Кирк записывал новые соло, предварительно перебрав десятки их вариантов и выбрав из них самое лучшее. Так, например, соло к "The God That Failed" было составлено из кусочков аж пятнадцати (!) различных соляков. Ну, а используемой Кирком в студии аппаратуры вообще не счесть - одних гитар было восемь штук! Впрочем, атмосфера и настроение новых песен дали возможность группе использовать самые различные инструменты. Скажем, интро к "Wherever I May Roam" Джеймс исполнял на настоящем индийском ситаре. "Если честно, - говорит он, - я всегда хотел сделать что-нибудь такое, но раньше у нас не было подходящих для этого песен. Ну, представьте себе банджо в "Blackened"!"

Однако верхом в этом стала баллада "Nothing Else Matters", для записи которой привлекли целый оркестр из 30 человек. Эту идею тоже подал Боб Рок, вспомнив некоего Майкла Камена, делавшего оркестровые аранжировки для многих фильмов и пластинок, в частности, для знаменитой флойдовской "стены". "Когда Боб упомянул этого парня, мы даже не обратили внимания на его слова, - рассказывает Ларс, - потом через какое-то время я смотрел фильм "Смертельное оружие", где в титрах увидел: "Дирижер и аранжировщик всей музыки - Майкл Камен". Так постепенно все шло к нашей с ним встрече. И когда, наконец, мы принесли ему запись "Nothing Else Matters", он сказал, чтобы зашли уже через неделю. Он написал все партитуры и в лондонской студии "Abbey Road" записал этот самый симфонический оркестр! Тут были и скрипки, и виолончели, и духовые инструменты! Я не мог поверить - эти парни играли песню METALLICA!!!"

Однако в плане рабочих отношений между продюсером и группой не сразу шло все как по маслу. "Я прозвал Джеймса "Доктором Нет", - говорит Боб Рок.
– Всякий раз, когда я что-то предлагал, даже совсем незначительные вещи, он непременно сразу же отказывался, не дав мне и договорить". Позже, правда, обе стороны прекрасно сработались, что подтверждает великолепно записанный альбом, но заработанная годами хэтфилдовская репутация упрямца, даже среди коллег по группе, все же осталась неизменной. По крайней мере, на словах. "Мы до сих пор упрямы, как раньше, - утверждает сам Джеймс, - просто сейчас мы стали намного решительней и уже не боимся выслушать какие-то предложения или советы, а потом использовать это в своих песнях".

Так незаметно прошли запланированные четыре месяца, а работа была еще далека от завершения. Но на этот момент о времени уже практически не думали. "Проблемы со временем у METALLICA были всегда, - замечает Джейсон, - но в этот раз мы должны были сделать то, что задумывали. На концертах у нас всегда получается просто бомбовой звук, но добиться такого же звучания на пластинке на 100% нам никогда не удавалось. И думаю, что не будет преувеличением, если я скажу, что звучание на этом альбоме будет лучше, чем когда-либо, динамичное и очень мощное. И прежде всего это заслуга Боба, а также сопродюсеров Джеймса и Ларса".

Итак, METALLICA продолжали работать как нужно и сколько нужно. Студия "One On One" стала уже почти их вторым домом. Ходили, правда, в гости. Вернее, летали. Так, с 29 апреля по 4 мая работали в студии Боба Рока "Little Mountain" в Ванкувере, а с 10 июня по 7 июля - в микшерской комнате студии "А&М", после чего будущий альбом принимал форму матрицы в мастерской "Sterling Sound". Заканчивая рассказ о записи нельзя не упомянуть и знаменитый видеофильм, вышедший, правда, несколько позже. После знакомства с AEROSMITH летом 90-го группа подверглась их сильному видеовлиянию, и все время, проведенное в работе над новым альбомом, старательно снималось на видео "Мы решили запечатлеть шесть наиболее важных песен от самого начала записи до самого последнего микса, - рассказывает Хэтфилд.
– В будущем, наверное, это будет очень круто -посмотреть на старые съемки METALLICA, только создающей песни, которые к тому времени уже будут общенародными хитами".

Снимали же абсолютно все: репетиции, запись, интервью, свободное время. А отдохнуть было где. В студии были и телевизор, и видео, и компьютерные игры, теннисный и биллиардный столы. На улице, прямо на стене студии, висело баскетбольное кольцо, а в самой записывающей комнате - боксерский мешок с песком, который, впрочем, больше использовали для снятия стресса и разрядки энергии, чем по прямому его назначению. Усталость же снимали любимым алкоголем. Частенько это происходило при поддержке GUNS N' ROSES или SKID ROW, также записывающих свои новые альбомы в Лос-Анджелесе. В связи с этим просто никак нельзя не упомянуть один забавный эпизод того времени, когда Ларс Ульрих допился до того, что вышел на теннисный корт, и с кем?! С Себастьяном Бахом! "Это было где-то в апреле, - с улыбкой вспоминает Ларс.
– Мы записывали бас, и я целыми днями без дела шатался по студии, слушая Джейсона. А в полумиле от нас записывались SKID ROW. Их альбом 'Slave To The Grind' уже микшировался, и они тоже, в общем-то, были свободны. И вот как-то вечером мы собрались тесной компанией и крепко выпили. Я мало что помню, но в шесть утра Себастьян нас начал усиленно нагружать, что он играл в школе в теннис. Я поддержал тему, но он так разошелся, что уже вопил, как он был чемпионом школы, и не только своей, и что вообще он самый великий теннисист в мире. Затем он предложил мне сразиться с ним. Я долго отказывался, но потом он вывел меня, и в 8 утра мы пошли в спортзал, расположенный в нашей гостинице. Это нужно было видеть - двое пьяных дураков с ракетками и прямо в носках. Он продул мне со страшным счетом и до сих пор при встрече начинает оправдываться, что якобы проиграл случайно. То он говорит, что был пьян, то - что неудобно было в носках... Но я-то тоже ведь был пьян, и тоже был в носках! Это очень весело с ним спорить, и будет обидно, если он когда-нибудь сдастся".