Они оделись и побежали по заснеженной дорожке в гостиницу и спа на обычные после занятий чай и булочки.

Клара все еще каждый раз удивлялась при входе в гостиницу, вспоминая полуразвалившийся старый дом Хадли в те времена, когда Доминик и ее муж Марк еще не купили его. Теперь хозяйка, расслабленная и элегантная, улыбаясь, наливала чай.

Может быть, Доминик и убила Отшельника? Нет, Клара не могла себе такого представить. Нет, если уж честно, то наиболее вероятным подозреваемым как тогда, так и теперь оставался Марк Жильбер, муж Доминик.

Клара снова вернула разговор к теме убийства.

– Трудно поверить, что Оливье нет с нами вот уже шесть месяцев, – сказала она, принимая у Доминик чашку ароматного чая.

За окном стоял ясный день под голубым небом – в такие дни всегда холодно. Ветер закрутил вихрем снежную порошу, и до них донесся слабый рассыпающийся звук, будто кто-то бросил в окно горсть песка.

В гостинице царили покой и тишина. Комната была наполнена антикварными вещами – не громоздкими викторианскими, из дуба, а простой мебелью из сосны и вишни. Стены были покрашены в пастельные тона, что навевало ощущения покоя и безмятежности. В камине горел огонь, и в комнате пахло дымком кленового дерева, увлажнителями и чайным отваром. А еще ромашкой, лавандой и корицей.

Пришла молодая женщина с подносом теплых булочек, взбитых сливок и джема домашнего приготовления.

– Как поживает Оливье? – спросила Жена.

– Пытается приспособиться, – ответила Мирна. – Я его видела несколько недель назад.

– Он по-прежнему утверждает, что не убивал Отшельника, – сказала Клара, внимательно всех оглядывая.

Она чувствовала себя самозванкой, проводя это маленькое расследование, притворяясь. Но ее ждали вещи еще более неприятные. Клара размазала сливки по теплой булочке, а сверху еще добавила клубничного джема.

– Но если не он, то кто?

Ханна Парра была неколебима, тверда и привлекательна. Клара знала ее не один десяток лет. Способна ли Ханна совершить убийство? Можно и спросить.

– Вот ты бы могла кого-нибудь убить?

Ханна посмотрела на нее с удивлением, но без злобы или подозрительности:

– Занятный вопрос. Я точно знаю, что могла бы.

– Откуда такая уверенность? – спросила Доминик.

– Если бы кто-то вломился в наш дом и угрожал Хэвоку или Рору? Я бы его убила, не задумываясь.

– Сначала убей женщину, – сказала Жена.

– Что-что? – спросила Доминик.

Она подалась вперед и поставила хрупкую чашку на блюдечко.

– Это из брошюрки, выпускаемой Моссадом, – пояснила Жена.

Даже оператор, которая делала педикюр Мирне и Ханне, замерла и уставилась на эту привлекательную молодую женщину, говорившую такие ужасы.

– Откуда ты это знаешь? – спросила Мирна.

Жена широко улыбнулась:

– Что, напугала вас?

Они все рассмеялись, но, по правде говоря, им было немного не по себе. Жена дала им несколько секунд переварить это, потом хохотнула:

– Я слышала это по Си-би-си. Была передача про терроризм. Согласно теории, женщины почти никогда не убивают. Чтобы подвигнуть женщину на убийство, нужно бог знает что, но уж если она решится, то ее не остановить.

Наступило молчание – они осмысливали услышанное.

– Да, разумно, – сказала наконец Мирна. – Если уж женщина на что-то решается, она делает это сердцем и головой. А это сильное оружие.

– В этом и состояла суть интервью, – сказала Жена. – Женщины редко входят в террористические ячейки, но агенты Моссада получают такую инструкцию: если они совершают налет на гнездо террористов и видят там женщину, то ее нужно убивать в первую очередь, потому что она никогда не сдается. Она самая опасная из всех, кто там есть. Безжалостная.

– Мне это ужасно не нравится.

– И мне тоже, – согласилась Жена. – Но я думаю, что так оно и есть. Почти ничто не может заставить меня нанести кому-нибудь физический или эмоциональный вред, но я отдаю себе отчет в том, что если возникнет необходимость, то я это сделаю. И это будет ужасно.

Последнее предложение было произнесено с грустью, и Клара понимала, что так оно и есть.

Может быть, Отшельника все же убила одна из этих женщин? Но зачем? Что могло заставить их сделать это? И что она знает о них?

– Вы знаете, что Шарли теперь начал говорить? – сменила тему Жена. – И всё благодаря доктору Жильберу. Он приходит раз в неделю и работает с ним.

– Как это мило с его стороны, – раздался мужской голос от дверей.

Женщины повернулись.

В дверях стоял Марк Жильбер, высокий, длинноногий, его светлые волосы были коротко подстрижены, голубые глаза смотрели пронзительно.

– Шарли теперь может говорить «гоо» и «строо», – с воодушевлением сказала Жена.

– Примите мои поздравления, – улыбнулся Марк.