– Так, вот, что громыхало.

– Да, нет. Это ты громыхала. Я думал, всех соседей перебудишь. Не сопротивляйся, - обняв ее за талию, - Тебе надо чаю попить. А ты оказывается у нас матершиница.

– Я что, говорила вслух!

То, как стала подрагивать рука на ее талии, да и его тело, стало понятно, что - да.

Усадив ее в кухне на стул, Дима отвернулся и принялся заваривать обещанный чай. Люда подперла голову рукой, стала нагло разглядывать этого красавца.

Ну, разве можно перед выпившей женщиной щеголять в таком виде! Это же кощунственно. Хочу. Как же я его хочу! Всего! Сейчас!

– Вот это попка!

– Спасибо, конечно. Мне очень приятно, что тебе нравится хотя бы моя попка. Но твоя, поверь мне, намного привлекательней и аппетитнее, - он опять еле сдерживался, чтобы не засмеяться.

«О, черт. Я сказала это вслух…. Ну и пусть. Я же правду сказала. Вот сейчас как возьму и потрогаю».

– Люда!
– как он не ошпарился, резко повернувшись с бокалом горячего чая в руках.

– Что? – невинно так, продолжая исследовать рукой его упругую попку. Отставив бокал, Дмитрий перехватил ее руку.

– Вообще то, это прерогатива мужчин, - подхватив ее под ягодицы, он усадил ее на кухонный стол. Люда закинула свои руки ему на шею, медленно приближая свое лицо к нему. Дима не шевелился, ожидая ее дальнейших действий. Она начала медленно покрывать его лицо легкими поцелуями, как он когда-то. Поцеловала в уголок губ. Провела языком сначала по нижней, потом по верхней губе. И, тут, он не выдержал, первым впившись в ее мягкие податливые губы. Страсть захлестнула обоих. Его, ее руки. Где чьи? Люда потерялась в круговороте наслаждения. Разум просто помахал ручкой и улетел далеко. Он заглушал ее стоны своими губами. Блузку он просто сорвал с нее. Пуговицы покатились по полу. За ними полетел бюстгальтер. Юбка забрана до талии, колготки болтаются на одной ноге. Не до них. Ласки стали интимнее, смелее.

– Бли-и-и-н. Любимая,- прижав ее к себе, Дима пытался отдышаться. Пот стекал с него ручьем от усилия воли, которое он приложил, чтобы остановиться и не взять ее прямо здесь и сейчас.

– Дима?

– Я так не могу. Я тебя очень, очень сильно хочу, - взяв ее лицо в ладони, - но…. я не могу воспользоваться твоим состоянием.

– Ди-и-и-им, не заставляй тебя умолять…. пожалуйста. Я сама этого хочу.

– Котенок, … - ему и так тяжело было остановиться, а тут еще этот умоляющий взгляд, - я не хочу, чтобы завтра, когда ты проснешься, жалела о случившимся. Мне надо, чтобы ты была со мной по доброй воле, а не под воздействием алкоголя… . Вот, как проспишься… и если не передумаешь… .

– Хорошо, - Люда смотрела ему в глаза и понимала- не передумает. Жаль.

Организм, наверно, поняв, что кайф обламывается, решил удовлетворить другую потребность – сон. Веки налились свинцовой тяжестью. Подняв ее на руки, Дима понес ее в ванную. Она практически спала у него на руках. Усадив ее на край ванны, он стянул с ноги колготки, юбку и ажурные трусики. Скинув на пол боксеры, Дима прижал ее к себе, забравшись вместе с ней в ванну.

– Может, продолжим, - приоткрыв глаза, сонно промурлыкала она, приласкав его между ног.

– Не мучь меня…. Это жестоко, - нежно убирая ее шаловливую ручку.

Задвинул шторку. Включил душ. Это было еще-то испытание. Понадобились все силы, чтобы сдержаться и не завершить начатое. Одной рукой он придерживал ее за талию, а другой мыл. Такая податливая, маленькая, по сравнению с ним, хрупкая. Когда он закончил, она практически спала. Быстренько вытерев ее большим банным полотенцем, он отнес ее в кровать. Люда уже спала. Накрыв ее обнаженное тело одеялом, поцеловал в губы. Потихоньку выскользнув в дверь, он отправился в ванну, ему срочно требовался холодный душ.

Пульсирующая боль в голове мешала спать. Попытки, не обращать на нее внимание, ни к чему не привели. Боль только усиливалась. Безумно хотелось пить. Во рту все пересохло. Нащупав выключатель от бра, включила свет, резанувший даже сквозь закрытые веки. «Как же больно открыть глаза». Прищурившись, Люда повернула голову, чтобы посмотреть, который час. «Какой сегодня день. Ей надо на работу или нет?» Будильник стоял на прикроватной тумбочке и показывал двадцать три минуты шестого. Рядом стоял стакан воды и две таблетки. Не думая, откуда взялась эта роскошь для ее организма, Люда приподнялась на кровати, положив таблетки в рот, залпом осушила стакан. Приняв снова лежачее положение, Люда стала натягивать на себя одеяло и тут обратила внимание, что не в пижаме. Опустив руку под одеяло, она пробежалась рукой вниз по своему телу. Голая. О, господи! Что вчера было? Помню, сидели у Лены. Пили. Много пили. Разговаривали. Помню все прекрасно. Вызвала такси. Как ехала не помню. Наверно задремала. Вышла из такси. Лифт был сломанный. Как поднималась, тоже не помню. А потом…. О, нет!!! И зачем я только решила все вспомнить, лучше бы не вспоминала. Блин, как же стыдно. Как ему в глаза теперь смотреть? Позорище! Что он обо мне подумает? Первая начала приставать. Стыдобища какая! Хорошо хоть Лера не видела меня в таком состоянии. Хоть перед ней не придется краснеть.

Таблетки начали действовать. Голова начала успокаиваться и Люда задремала. Будильник прозвенел ровно в семь. Повалявшись еще минут двадцать, Люда собралась с мыслями и выбралась из теплой, уютной постели. Все ее вещи стопочной лежали на компьютерном столе. Лицо вспыхнуло, разглядывая то, что осталось от ее блузки. Какой же Дима все же замечательный. Вот какой мужик отказался бы воспользоваться ситуацией, к тому же, когда баба сама вешается? А он не стал. Теплая волна прокатилась по телу, идиотская улыбка прилипла к губам и не сходила с лица пока она искала халат и решилась покинуть свою комнату. В конце, концов, она взрослая женщина. К тому еще вчера решила для себя, что даст шанс их отношениям. Так почему же эти уговоры не помогают, и она стоит и держит дверную ручку, не решаясь открыть дверь. Прям как влюбленный подросток. Переведя дыхание, Люда нажала на ручку. Из кухни лился свет. Слышались тихие голоса Леры и Димы. Обычно Дима уходил до того, как они встанут. И в душе она надеялась, что он уже ушел, хотя ужасно хотела его видеть. Ей надо еще немного времени, чтобы окончательно прийти в себя. Нацепив на лицо вежливую улыбку, Люда зашла на кухню.