Щеглова. Порядочно. Но она же их не продала - подарила!

Лариса. Выходит, ей деньги не нужны?

Щеглова. Думаю, что нужны больше, чем нам с вами.

Алексей. А может, она подпольная миллионерша? Говорят, в одном доме на

Чистых прудах одна старушка жила, чуть ли не побиралась. А померла, так под

матрацем кучу денег нашли и облигаций трехпроцентного займа тысяч на пять...

Щеглова. Но эта нет! Была бы миллионерша, так постаралась бы продать

повыгоднее. Как говорится, деньги к деньгам!

Лариса. И часто у вас бывают такие случаи?

Щеглова. Представьте, Лариса, бывают!

Лариса. Что ж, по-вашему, руководит этими людьми, которые задаром

отдают то, что могут продать?.. А может быть, они просто хотят прославиться?

Хоть таким путем. В ущерб карману.

Щеглова. Ну, сегодняшней старушке, ей прославляться поздно. Она на

ладан дышит.

Алексей. Вот ее бы надо сфотографировать на обложку журнала "Советская

женщина"!

Лариса. Или - "Советский цирк"! Ну, я пошла. Будьте здоровы! (Алексею.) Можешь не провожать.

Алексей. Воспитание не позволяет.

Щегловы. До свидания!

Алексей выходит вслед за Ларисой.

Щеглова. Леонид Степанович тут тебя ждал и не дождался, просил ему в

больницу позвонить. Обещает тебя скоро на рыбалку пригласить.

Щеглов. Значит, я не зря удочки купил! Спрячь их куда-нибудь...

Входит Алексей.

Алексей. Отец, ты сейчас будешь свободен? У тебя нет никаких процедур

или врачебных осмотров? Хотел с тобой посоветоваться. Я хочу уехать... в

одну дальнюю экспедицию... Месяцев на десять. А то и на год.

Океанологические экспедиции Академии наук в зоны Мирового океана. Судно

"Витязь" идет в плавание... Хочу оформиться членом экипажа. Мне это будет

полезно во многих смыслах. Поживу среди настоящих, полноценных людей. Сменю

обстановку. Надышусь океаном. Просолюсь. Прожарюсь... Одним словом -

возмужаю.

Щеглов. А как Лариса?

Алексей. В каком смысле?

Щеглов. Кончился о'кей, начался гуд-бай?

Алексей. Отец, на сегодняшний день "гуд-бай" - он и есть "о'кей".

Щеглов. Алексей, от кого бежишь? От себя! Запомни: от себя, брат, не

убежишь! По-мужски тебе признаюсь, всем существом своим чувствую свою вину в

том, что с тобой происходит.

Звонок в передней.

Сонечка приехала!

В комнату входит Соня.

Соня. Здравствуйте, родственнички!

Щеглов. Здравствуй! Совесть заела? Куда пропала? То каждый день

наведывалась, а то только позваниваешь!

Соня. Нет! На днях защищаюсь. (Отцу.) Выглядишь ты чудесно. Даже

загорел!

Щеглов. И ты как-то похорошела!

Соня. Алеша? Как дела?

Алексей. Отлично!

Соня. Помнишь, ты обещал меня сфотографировать?

Алексей. Помню.

Соня. Не раздумал?

Алексей. Нет.

Соня. Торопись. Я, наверное, еще в этом году улечу в дальние края.

Алексей. Я тоже уеду.

Щеглов. А я... (Отходит к столу, где лежат удочки, несколько смущенно

продолжает говорить.) А я, Сонечка, удочку купил. И сегодня уже восемь тысяч

шестьсот шагов отмахал...

Входит Щеглова с букетом роз.

Щеглова. Ваня! А ты не считал, сколько шагов от нашего дома до клиники?

Щеглов. Нет. Я хожу в обратную сторону.

Алексей. Мама, кому цветы?

Щеглова. Отцу. Сегодня, десятого сентября, в двенадцать часов дня, в то

время, как на Бережковской набережной была хорошая поклевка, профессор

Щеглов встал к операционному столу и провел свою очередную уникальную

операцию. А цветы от Петрищева. (Подходит к мужу, отдает ему цветы, обнимает, целует.)

Щеглов (смущенно). От Брижитт! (Уходит.)

КАРТИНА ПЯТАЯ

Щеглов с сослуживцами. Шумно, с корзинами цветов входят

в квартиру Щегловых. Здесь же Чельцов, Соня.

Щеглов. Друзья, ради бога извините, я еще не успел поблагодарить вас за

стихи! Как они там у вас кончались? "Юбиляр... скромный дар...".

Все. "Пусть же примет юбиляр наш партийный, скромный дар!"

Щеглов. Да вот! "Партийный, скромный дар"! Только дар был совсем уж не

такой скромный - хрустальная ваза!