соревнования?

Ирина. Для того чтобы попасть на эти соревнования, надо еще заслужить

право участвовать в них.

Цианова (решительно). Раз надо "заслужить право" - значит, надо его

заслужить! Все зависит от вас. Если вы поставили перед собою цель - значит, вы должны ее добиться! Я лично придерживаюсь именно такого принципа! И это

относится не только к спорту. Если вы хотите выйти замуж за человека, который вам не безразличен, - действуйте и выходите замуж, добивайтесь!

Ирина (с иронией). А если он не захочет жениться?

Цианова. Что значит - не захочет? Окажитесь сильнее его. Точка зрения

на нас, женщин, как на слабый пол, - реакционна и архаична! Душа моя, это

общепризнано! Когда я выходила замуж за Аверьяна Леонидовича, у меня было не

меньше препятствий, чем у вас на вашем спортивном поприще! Во-первых, старая

жена, во-вторых, взрослые дети - старший сын уже контр-адмирал!
– в-третьих, он сам как-то не очень активно решал этот вопрос в положительном смысле... И

все же, как видите, я оказалась сильнее!.. Да! Я заставила его помолодеть на

двадцать пять лет! И что же? Он не раз потом благодарил меня за эту

встряску! Иначе он бы просто погиб в своем семейном омуте! Вы не

представляете себе, что они там с ним делали! Не представляете! Они обложили

его ватой, буквально ватой! Академик уже не мог дышать! Совершенно не мог

дышать! Он задыхался от мелочной опеки своих близких.

Ирина (едва сдерживая смех). Он, кажется, был уже в преклонном

возрасте?

Цианова (серьезно). Когда мы познакомились в Кисловодске, Аверьяну

Леонидовичу не было еще семидесяти, но на вид ему нельзя было дать и

шестидесяти! Душа моя, он был бодр! Удивительно бодр! Когда мы сошлись и

стали жить вместе, я сразу же изменила ему весь режим!.. Он у меня катался

на коньках, ходил на лыжах. Представьте себе, в день своей смерти он играл

со мной в теннис и выиграл у меня три гейма подряд!.. Я горжусь его светлой

памятью, горжусь тем, что могу сказать: "Я - вдова академика Цианова!" Это

был такой светлый ум! Мы потеряли такого ученого!

Ирина (озорно). А вы бы могли продлить жизнь академика, Мария

Игнатьевна!

Цианова. Как? Каким образом?

Ирина. Если бы вы тогда не познакомились с ним в Кисловодске! (Быстро

убегает из комнаты, чтобы не рассмеяться.)

Появляются Невидимский и Кокорев. За ними входит Ольга

Кирилловна с обеденной посудой и начинает накрывать на

стол.

Невидимский. Мария Игнатьевна! Хотите посмотреть на рога?

Цианова (не поняв). На чьи рога?

Невидимский. На рога того страшного зверя, печенку которого вы будете

есть. Я хочу повесить их у себя в кабинете. Пойдемте! Они на кухне.

Цианова следует за Невидимским.

Кокорев (после небольшой паузы). Кто такая?

Ольга Кирилловна. Так, балаболка крашеная! Не люблю я ее... Повадилась

к нам в дом ходить - помелом не выгонишь!.. Одного в гроб загнала, другого

себе присматривает...

Кокорев. Уж не Виталия ли Федоровича?

Ольга Кирилловна. Нет, этот на ней не женится. За ней Виталия

Федоровича помощник увивается. Лет на двадцать он ее моложе будет.

Кокорев. Так чего ж он в ней нашел?

Ольга Кирилловна. Площади своей у него нет, а у нее квартира - пять

комнат, одна живет, мучается...

Кокорев (помолчав). Вот и про меня вы кому-нибудь скажете: "Повадился к

нам в дом ходить - помелом не выгонишь!.."

Ольга Кирилловна. Будет глупости-то говорить! Сроду у меня и в мыслях

такого не было! Вот тоже, придумал невесть что! (Уходит.)

Кокорев закуривает. В передней звонок. Кокорев идет

открывать дверь. Возвращается к сопровождении

невысокого, скромно одетого человека. Это - Шапкин. В

руках у вошедшего толстый портфель и палка.

Кокорев. Я сейчас позову Виталия Федоровича.

Шапкин. Будьте так любезны.

Кокорев уходит. Шапкин ждет у двери. Появляется

Невидимский.

Невидимский (Шапкину). Здравствуйте. Чем обязан?