Так что, едой и этими всякими «телячьими» нежностями никогда обделен не был. И одиночества тем более не испытывал, ибо наш дом был сродни проходному двору: вечно то кого-то с двоечников вытаскивали, то кого-то на медалистов «натаскивали».

Вот так, незаметно и счастливо летело время детства.

Мне было уже девять лет, и я окончил второй класс. И был счастлив и горд табелем, в котором красовались одни пятерки. Но, увы, мне не было с кем поделиться радостью. Быть сыном и внуком учителей оказалось имело и свои минусы.

Был теплый солнечный майский денек, но я всего этого не замечал, а уныло брел школьным двором, где только что закончился ежегодный ритуал запечатления на память.

Весь обвешанный камерами седовласый фотограф посреди школьного двора загружал свою многочисленную аппаратуру в роскошную иномарку: редкое диво для того времени.

Лично я, почему-то, с детства не любил· позировать и делал это очень-очень редко и то лишь под сильным нажимом взрослых. Ибо, увидев себя на снимке, радости никогда не испытывал, а наоборот, какой-то дискомфорт: как будто бы меня мимо моей воли заключили в замкнутое пространство и обездвижили.

И только после того, как мне удавалось тайком положить свои ладони на свое изображение и, почувствовав через пару секунд тепло и легкое покалывание, резким распахивающим движением убрать руки, как будто выпуская свое «я» снова на свободу, мне становилось легче.

Машины же любил и, несмотря на столь юный возраст, уже неплохо в них разбирался. Двухсотый «мерседес» старого фотографа привлек мое внимание и я, немного повеселев, подошел к автомобилю поближе.

– Изя, как ты меня нашел?!
– вынырнув из багажника и увидев меня, удивленно и радостно воскликнула голова хозяина «мерседеса».

– Я Артем, а не Илья, - внимательно всматриваясь в лицо незнакомца и не любя словесного сюсюканья, степенно подправил я его стилистику.

Мне было тогда всего девять лет и при всех этих задатках вундеркинда, я был еще ребенок, простой обыкновенный ребенок. Но в этот миг я ясно, как в зеркале, увидел себя, каким мне еще предстояло стать этак лет через сорок-пятьдесят.

– Вы мой дед?!
– спросил я тихо хриплым ломающимся голосом.
– Или отец?
– добавил, но уже едва слышно.

Дорогой «Кодак» выпал у фотографа из рук и гулко шлепнулся о дно багажника.

«С оптикой так не поступают», - позанудствовал я мысленно и робко двинулся на встречу наконец-то с трудом (растерявшись, старик задергался то в одну, то, в другую сторону, стараясь побыстрее оббежать автомобиль) преодолевшему преграду-«мерседес» и издающему при этом громоподобный гул, старику -фотографу.

– Дед я тебе! Дед!!!
– подхватил он меня на руки и, несмотря на изрядный уже мой вес, радостно и долго кружил на месте прижимая меня к себе дрожащими руками.

– А сейчас, мы поедем и с твоим отцом кобелем разберемся по-мужски, - опустив меня на землю и немного отдышавшись, с явной угрозой в голосе проговорил мой новый дед и, приглашающе, открыл передо мною дверцу машины.

– Я поеду с вами только, если мне разрешит мама, - заявил я растерянно, с трудом, приходя в себя и, на всякий случай, предостерегающе сделала два шага назад.

– Так как ты говоришь зовут твою мать?
– еще раз уточнил он и, возбужденно размахивая руками, направился в здание школы.

О чем Сан Саныч, мой новый дед, разговаривал с моей матерью, для меня так и осталось тайной, но когда они вместе появились на пороге школы, я понял, что мама Света против моей поездки возражать не будет.

Они о чем-то еще с минуту оживленно поговорили, а затем дед галантно поцеловал моей, все еще слегка пришибленного вида, матери ручку и, откланявшись ей смущенной, но ни капельки не грустной, поспешил ко мне, все так же смешно размахивая руками и весело что-то напевая себе под нос.

Мне тоже вдруг стало беззаботно и весело и я, с легким сердцем, открыл дверцу машины и уселся на переднее сидение.

– Прости, что задержался, - усаживаясь за руль, извинился Сан Саныч.- Люблю поговорить с умными красивыми женщинами. И это, поверь мне на слово, большая редкость! А мама твоя и вправду красавица и умница. Не чета твоему папаше-оболтусу. Кстати, а мать твоя замужем?

– Да.

– И кто он?

– Отставник.

– Кто-кто?

– Отставник - подполковник.