Пока на кухне кипела работа, мы с мамой сидели в ее кабинете, прямо на столе, а между нами стояла уже наполовину пустая коробочка бумажных платочков. Мы смотрели на дождь за окном и разговаривали.

– Мне так хотелось, чтобы этот прием был безупречен, - вздохнула она, вытирая уголок глаза.

– Даже близко не похоже, - грустно улыбнулась я. Мама тоже усмехнулась.

– Полнейший провал, - вздохнула она. Мы помолчали.

– Ну, все ведь всегда к лучшему, - заметила я, вспоминая слова Делии в нашу первую встречу. – И мы всегда знаем, что было самым худшим, значит, теперь все должно пойти на лад, верно?

Мама не выглядела убежденной или очень уверенной в моих словах, но ей, по крайней мере, стало лучше. Может быть, она не до конца справилась с навалившимися неприятностями, но она старалась – и я знала, что у нее получится. А если нет, то я всегда буду рядом, чтобы взять ее за руку и помочь вместе пройти остаток пути.

Когда мы вышли из кабинета, Делия выкладывала на поднос готовый крабовый пирог. Она бросила на маму взгляд и снова вернулась к работе, не терпящим возражений тоном сказав, что маме стоит пойти в душ и дышать глубоко и медленно. К моему удивлению, мама ни слова не сказала, чтобы возразить, вместо этого глубоко вздохнув и направившись в сторону ванной. К нам она присоединилась через добрых двадцать минут, ее волосы были собраны в красивую высокую прическу, а выбранное ею платье сидело особенно хорошо на ее стройной фигуре. Мама выглядела более отдохнувшей, чем когда-либо за последние несколько недель или даже месяцев, если уж на то пошло.

– Что ты ей сказала? – в изумлении дернула меня за локоть Кэролайн, едва увидев маму.

– Ничего особенного, - пожала я плечами. Сестра недоверчиво покосилась на меня, но я не соврала ей – я действительно не сказала и не сделала ничего особенного.

– Вина? – Кэролайн протянула маме бокал. На маминых губах уже готова была появиться вежливая улыбка отказа, но она вдруг повернула голову в сторону кухни.

– Что это за запах? Пахнет так вкусно! – она тепло улыбнулась сестре и взяла бокал. – Спасибо.

– Это мясные шарики, - пояснила я. – Попробуешь?

Я ждала, что она откажется, но мама снова удивила нас с Кэролайн, сделав глоток вина и кивнув.

– Конечно. Было бы интересно.

Теперь, когда все улеглось и успокоилось, в моей голове пойманной птицей билась лишь одна мысль. Я подошла к Монике и Кристи, стоящим у окна.

– Так, - пробормотала я, затем потрясла головой и постаралась придать голосу уверенность, - так где Уэс?

Девушки обменялись взглядами.

– Ему пришлось ехать с несколькими работами в какую-то галерею, но он обещал заехать сюда по пути обратно на случай, если вдруг будет нам нужен.

– О. Понятно.

За этим последовало неловкое молчание. Моника, я и Кристи просто смотрели на дождь, но тут за нашей спиной кто-то вздохнул. Затем прокашлялся. Тонкий намек на присутствие?

– У вас тут все нормально? – Берт, наконец, заговорил. Кристи кивнула и протянула ему одну из тарелок с ветчиной. Он взял ее, но не сдвинулся с места, внимательно глядя на меня.

– Что? – удивилась я.

– Что? – повторила Кристи. Очевидно, она была раздражена. – Что ты имеешь в виду под «что»?

– Я имею в виду, - смущенно пробормотала я, - в чем дело?

Кристи закатила глаза. Моника покосилась на нее

– Даже не начинай.

– Кристи, сейчас не время и не место для этого, ясно? – предупредила Делия.

– Не место для чего? – встряла Кэролайн. Каким-то образом возле нас троих вдруг оказались все, кто только мог оказаться рядом, а в воздухе повисло напряжение.

– Ну конечно, - ехидно протянула Кристи, - для настоящей любви никогда не время и не место. Это, знаете ли, происходит спонтанно, такой трепетный момент…

– Трепетный? – отлично, еще и мама здесь!

– Мам, не обращай внимания, - поспешно сказала я.

– Кристи, ради бога, я прошу тебя, - Делия нахмурилась.

– Погодите, погодите! – Кэролайн подняла руку. – Кристи, о чем ты?

– Да, Кристи, - мама тоже посмотрела на мою подругу, - поясни, пожалуйста, - она не выглядела сердитой, скорее, удивленной.

– Да все проще некуда, - вздохнула та. – Уэс хочет быть с Мейси. А Мейси, что бы она там себе ни думала, хочет быть с Уэсом. Но они не вместе, и в этом вся трагичность.

– Нет такого слова, - буркнул Берт.

– Теперь есть, - оборвала его Кристи. – Как ты еще назовешь ситуацию, когда Уэс, по-настоящему необыкновенный парень, задвинут на задний план, и ему предпочли какого-то ботаника, повернутого на работе в библиотеке? О, и еще! – она вскинула брови. – Этого самого ботаника от ужаса затрясло, когда Мейси сказала ему, что любит его.

– Почему, - мои щеки пылали от смущения, как никогда раньше, - мы говорим об этом прямо сейчас?

– Потому что это трагичность!