Шрифт:
нес осла
Однажды в собрании папских секретарей говорилось, что
люди, живущие согласно мнению толпы, подчиняются самому
унизительному рабству, ибо невозможно угодить всем, так как
все думают по-разному и имеют различные вкусы. В
подтверждение этого мнения кто-то рассказал историю, которую
он читал в Германии и к которой видел иллюстрации.
Был старик, который однажды в сопровождении своего сына
отправился на рынок, гоня перед собою осла, на котором не
было клади, ибо хозяин предназначал его для продажи. Люди,
работавшие в поле, видя, как оба они идут за ослом, стали
выговаривать старику, что ни он, ни сын его не садятся на осла,
идущего без поклажи, как это было бы полезно обоим: ему –
потому что он стар, сыну – потому что он слишком юн. Тогда
старик посадил сына на осла, а сам продолжал идти пешком. Но
тут другие встречные стали упрекать старика в глупости: что
посадил на осла сына, который крепче, а сам, обремененный
годами, идет за ним пешком. Старик передумал, ссадил сына и
сел сам. Новым встречным не понравилось, что он заставляет
маленького сына, как слугу, тащиться сзади, не считаясь с его
возрастом, а сам, забыв отеческие чувства, едет верхом.
Тронутый этими словами, старик посадил сына на осла вместе с
собою. Так они продолжали путь. Тогда еще кто-то спросил
старика, принадлежит ли осел ему. Старик отвечал
утвердительно, и его начали бранить, что он не жалеет осла,
словно животное 5ыло чужим, и нагружает двойной ношей,
которую осел неспособен нести, ибо ему и одного человека
поднять едва под силу. Старик совершенно потерял голову от
стольких разнообразных мнений, ибо его бранили и тогда, когда
осел шел без ноши, и тогда, когда нес одного, и тогда, когда нес
двоих. В конце концов он с помощью сына связал ослу ноги и
подвесил его на длинную палку. Сделав это, они подняли осла
на плечи и продолжали путь к рынку. Такое невиданное зрелище
заставило всех покатываться со смеху и бранить за глупость
обоих, особенно же отца. Это окончательно вывело старика из
92
себя, и так как они были на берегу реки, то он бросил в воду
связанного осла и вернулся домой. Так этот добрый человек,
желая угодить всем и не удовлетворив никого, потерял осла.
LXXXVI
Верх невежества
Однажды перед приорами флорентийскими 51 громко
читалось письмо, где шла речь о человеке, для республики не
очень приятном. Так как имя его повторялось часто, то оно
сопровождалось словом «вышеупомянутый», например:
«вышеупомянутый Паоло». Тогда один из присутствующих,
человек малограмотный, думая, что это слово почетное и что
«вышеупомянутый» обозначает для человека похвалу, как если
бы говорилось: ученейший или мудрейший,– вдруг начал
кричать, что вещь недостойная, чтобы такой негодяй и враг
отечества назывался вышеупомянутым.
LXXXVII
Другая глупость
Один из моих соотечественников, по имени Матеоццо.
человек малообразованный, тоже вызвал у многих смех В
праздничный день, на устроенном для священников обеде,
заботы о котором были поручены ему и нескольким другим,
когда после окончания обеда нужно было благодарить
священников, из которых многие пришли издалека, Матеоццо,
которому, как старейшему, было поручено это сделать, сказал:
«Почтенные отцы, простите, если вам чего-нибудь не хватило.
Мы не могли сделать то, что были обязаны по отношению к вам,
но мы сделали все по мере наших сил и так, как это подобало
вашему невежеству». Этот неуч думал, что если он подыщет
какое-нибудь звонкое слово, то оно все равно сойдет за высшую
похвалу, как если бы он сказал: «ваша мудрость» или «ваша
ученость».
51 Приорами назывались члены правящей коллегии во Флоренции,
Синьории. Их было восемь; девятый, председатель коллегии, назывался
Знаменосцем, или Гонфалоньером, Справедливости.