Пора бы и позвонить Педро. Однако телефон молчал. Прошло пятнадцать минут, а он так и не зазвонил.

Я выключил свет. И через некоторое время заснул.

Проснулся я как-то сразу, резко. За оконными шторами брезжил серый утренний свет.

Я посмотрел на часы. Десять минут седьмого.

Я проверил оба телефона — домашний и сотовый. Ни сообщений. Ни пропущенных вызовов.

Педро так и не позвонил.

Утром, прежде чем отправиться в офис, я поискал его имя в телефонных справочниках как Бостона, так и Большого Бостона.

А днем позвонил, воспользовавшись промежутком между встречами с двумя клиентами, Филу Трапело. Когда его голосовая почта предложила мне оставить сообщение, я сказал:

— Здравствуйте, Сержант, это Брейди Койн. В прошлый понедельник мы разговаривали с вами в Доме ветеранов о Гасе Шоу. Мне хотелось бы связаться с одним из членов вашей группы, его зовут Педро Аккардо. И хотелось бы узнать, говорит ли вам что-нибудь такое имя: Джон Кинкейд.

Затем я продиктовал номера своих телефонов и прибавил:

— Пожалуйста, позвоните мне. Это очень важно.

Единственным человеком помимо Трапело, который мог, по моим представлениям, знать что-то о Педро, была Клодия Шоу. Я набрал ее номер, выслушал целых двенадцать гудков, но ответа не получил.

Тут я вспомнил, что Клодия работает бухгалтером в какой-то лексингтонской фирме. Я позвонил на сотовый Алекс и, услышав ее голос, сказал:

— Привет. Это я.

— И тебе привет, — ответила она. — Как приятно…

Впрочем, предложения она не закончила, сказав взамен:

— Постой, ты ведь не собираешься…

— Нет, я звоню не для того, чтобы отменить нынешний вечер. Я его жду не дождусь. Просто мне понадобился рабочий телефон Клодии. Тебе он известен? Мне необходимо спросить ее кое о чем.

— А я тебе ничем помочь не могу?

— Только номером Клодии.

— Ладно. — Она продиктовала мне номер. — Телефон стоит прямо на ее рабочем столе.

— Отлично, — сказал я. — Спасибо. Увидимся в семь, хорошо?

— Об ужине позабочусь я, — сказала Алекс. — Сегодня моя очередь.

Клодия ответила на звонок сразу и, когда я назвал имя Педро Аккардо, спросила:

— Это вы о Пите?

— О нем, — подтвердил я. — Вы его знаете?

— Перед тем как мы… перед тем как Гас переехал, Пит несколько раз заглядывал в наш дом. Мне он понравился. Был очень вежлив со мной, ласков с девочками. Они с Гасом о чем-то совещались или в кабинете Гаса, или в гараже. По-моему, они оба состояли в той группе.

— О чем они разговаривали, вы не знаете?

— Нет. Думаю, просто обменивались какими-то советами. А почему вы спрашиваете о Пите?

— Он позвонил мне вчера вечером, — ответил я. — Наш разговор прервали, он обещал связаться со мной еще раз, но так и не связался. Мне нужно найти его. И я надеялся, что у вас может быть его номер.

— Номера у меня нет, — сказала Клодия. — Простите. А вы посмотрите в телефонном справочнике.

— Уже посмотрел. Ну ладно. И еще одно имя, Джон Кинкейд. Оно вам о чем-нибудь говорит?

Клодия помолчала, потом ответила:

— Нет. Ни о чем.

Послеполуденные часы первой пятницы ноября выдались серыми, с мелким дождичком. Я уже укладывал, собираясь отправиться домой, кое-какие документы в папку, которую хотел прихватить с собой, когда на моем рабочем столе загудел зуммер внутренней связи.

Я нажал на пульте кнопку, сказал:

— Да?

— К тебе мистер и миссис Эппинг, — сообщила Джули.

— Хорошо. Пусть войдут, — ответил я.

Несколько секунд спустя Джули открыла дверь кабинета и придержала ее, впуская Эппингов. Увидев их, я невольно улыбнулся. Одеты они были одинаково: обвислые брезентовые шляпы, желтые дождевики поверх темно-синих спортивных костюмов и мокрые кроссовки. И выглядели оба какими-то замызганными, отсыревшими.

— И ничего тут смешного нет, — заявил Дуг.

— Виноват, — сказал я. — Присаживайтесь.

Я указал им на диван, перенес поближе к нему стул и уселся на него.

— Пикетировали под дождем? По-моему, вы оба немного спятили.

Дуг покачал головой:

— Полных четыре дня. Холодных, сырых и вообще преотвратных. Расхаживали взад-вперед по Аутлук-драйв перед офисом «Всеамериканских перевозчиков» с девяти тридцати или десяти утра до четырех тридцати пополудни. И знаете что? Аутлук-драйв оказалась дрянным тупичком, упирающимся в склады на берегу реки Мэрримек. Ни тебе машин, ни прохожих.