– Что вы намерены делать дальше?
– поверх плеча стоявшего ко мне спиной стража вытянулся покрытый серебряной сеткой стеклянный шар из непрозрачного стекла - новинка этого года, алхимическое звукозаписывающее устройство.

– Есть ли у вас соображения, кто виновен в вашей гибели? Имя! Назовите имя!

– К порядку!
– рявкнул позабытый всеми судья и молоток выбил дробь по столу - Заседание суда окончено! Очистить зал!

Широкоплечая стража поднажала и шаг за шагом, начала оттеснять беснующихся газетчиков к выходу, вслед за неспешно шагающей публикой. Впереди всех семенили почтенные матроны в черных платьях с глухим воротом отороченными белоснежными кружевами по подолу - те самые, что сидели в первом ряду и напряженно внимали происходящему. Теперь они торопились по домам, где возбужденно закатывая глаза и тряся морщинистыми щеками, перескажут горячие сплетни соседям и даже прохожим. Старые перечницы, дня не могущие прожить без копания в чужом грязном белье.

Дождавшись момента когда просторный зал окончательно опустеет, судья Бикенбах спустился с судейского возвышения, подошел к моему узилищу и подслеповато прищурив коричневые глаза, процедил:

– Вы умеете добиваться своего, не так ли, лорд Дреймор? Считаете себя выше других? Считаете себя особенным?

Я промолчал, но за меня ответил Арчи:

– Вы чем-то недовольны, судья Бикенбах? Ведь решение по делу моего клиента вынесли именно вы.

– Да - признал судья - Это так. Но мы все знаем, что эти древние родовые привилегии давно устарели и не вписываются в современную систему правосудия! Это не более чем лазейка, позволяющая таким как вы игнорировать общие для всех законы! Вернее, лучше сказать так - общие для всех, но не для сливок общества, не для аристократии. И вот пожалуйста - вы устроили целое представление, цирковой балаган! Ведь еще до начала судебного заседания, вы уже великолепно знали, чем оно закончится!

– Законы?
– не выдержал я и яростно взмахнул руками, похожими на языки серого тумана - В таком случае, у меня к вам лишь один вопрос, ваша честь! Ответьте на него утвердительно и клянусь вам - я тотчас же потребую, чтобы мой дух подвергли развоплощению! Тотчас!

– Господин Дреймор - прижал, было уши енот, но я резко перебил его, не дав закончить начатой фразы:

– Дайте мне сказать! Итак, ваша честь, вот мой вопрос - нашли ли ваши профессиональные сыщики моего убийцу? Нашли ли? А?! Нашли ли?!
– взревел я, мечась от одной прозрачной стенки к другой - Отвечайте же! Нашли того грязного ублюдка, повинного в убийстве лорда Вильгельма Дреймора и Лоры Глисс - безвинной танцовщицы? Того, кто под покровом ночи врывается в чужой дом и вершит беззаконие! Нашли?

– Н-нет - с запинкой ответил енот, выглядящий уже далеко не столько самоуверенным, как в начале нашего разговора - Еще не нашли. Но следствие ведется день и ночь! На раскрытие этого преступления брошены лучшие сыщики из отдела убийств! В том числе и сэр Лай Пинкертон! Тот самый, кто с блеском раскрыл нашумевшее преступление о похищении знаменитого Ока Нептуна - огромной розовой жемчужины, собственности…

– Бла-бла-бла - передразнил я судью - Прошла неделя! Целая неделя! Чертова уйма времени, но ваши хваленые сыщики не продвинулись и на шаг! Все, с меня хватит! Арчи, не пора ли нам заняться делом?

Арчи молча подал знак двум мастеровым из гильдии Подземных Механиков, что стояли у надежно запертого ящика и они тотчас засуетились и защелкали серебряными запорами.

Фыркнув, старый судья сорвал с головы напудренный парик, яростно взмахнул хвостом и направился прочь. Прошел несколько шагов, но внезапно остановился и вновь развернулся ко мне, показав ехидный оскал:

– Вы были совершенно правы, мистер Ток, когда назвали это дело исключением из правил. Ведь если вспомнить, что преждевременно почивший лорд не успел оставить наследника… Думаю, подобный прецедент более не повторится и должен чистосердечно признаться - одна только мысль об этом, наполняет мое сердце радостью. А сейчас, позвольте откланяться - меня ждут неотложные дела - с этими словами, енот повернулся и мурлыкая под нос что-то очень сильно напоминающее гимн страны, пошлепал прочь, подметая пол распушившимся от избытка чувств хвостом.

– Ы-ы-ы… - только это и смог я выдавить из себя, испепеляя взглядом удаляющегося судью.

– Как-как?
– переспросил Арчи, саркастически приподняв бровь - Ы-ы-ы? Хм… Знаешь, я считал, что порядочные призраки должны издавать несколько другой звук, например “Р-р-р”, или на худой конец сойдет и “А-а-а”, но это твое сдавленное мычание… ты что, забыл сходить в туалет перед смертью?

– Заткнись!
– рыкнул я и Арчи ответил мне насмешливым хохотом.

– Может, хватит уже смеяться? Лучше покажи мне содержимое вон той милой коробочки - кивнул я на ящик и ожидающих распоряжений механиков.

– Что, сгораешь от нетерпения?

– Точно. Словно юная красотка которую отпустили на первый бал в ее жизни. Давай же, не томи меня, Арчи!

– Даже и не собирался этого делать - на редкость серьезным тоном ответил Арчи и пару раз стукнул костяшками пальцев по высокой стеклянной колбе, служившей мне пристанищем последнюю неделю - Ты уже достаточно потомился. Как представлю себе - семь дней в этом аквариуме таращиться на мир через мокрое стекло, не имея возможности сделать даже шага… мороз по коже пробирает! Хуже чем в тюрьме!

Одной этой казалось бы небрежной фразой, мой адвокат выразил всю свою непоседливую сущность. Если эльфы и боялись чего либо, так это ограничения их свободы. Прирожденные скитальцы и охотники, обитатели некогда бескрайних лесов, они издревле преодолевали огромные расстояния просто так, чтобы не засиживаться на месте. Не зря расхожая фраза - запереть эльфа в четырех стенах, значит убить его - была столько популярна и на редкость правдива. Ахиллесова пята всех этих остроухих непосед, во всем остальном столь невозмутимых и расчётливых.