Я собиралась увезти его далеко отсюда. Единственное, в чем мы были похожи, это любовь к Матери-Земле. И если что-то на этом свете могло помочь ему сохранить остатки рассудка, то это была дикая природа. На минуту передо мной возникла картина из нашего прошлого: ветхий домик у заросшего озера, старый дощатый причал, мы только вдвоем. Я по всему причалу закрепила море свечей, так что его было бы видно издалека, если бы не лес. Ночь была жаркая, стрекотали насекомые и слышались голоса сов. Большее уединение представить сложно. Мы встретили рассвет, и вечером на моем безымянном пальце уже блестело обручальное кольцо. Чудесное видение сменилось менее радужным – грудой железа, бывшей когда-то нашим автомобилем. Я с трудом выбралась из воспоминаний и стала прислушиваться к разговору двух санитаров. Чисто чтобы отвлечься. Честно. Парни хохотали.

– Ну и вот, мы подъехали к отделению. Менты стоят на входе, ржут. "Забирайте свою подружку!", - говорят. Ну, мы вошли. Бабулька стоит посреди отделения в махровом халате, тапочках, с тремя бигудями на голове, и пытается заставить дежурную дать ей отряд ОМОНа, чтоб летающую тарелку прогнать с крыши ее дома. Ну, Леха к ней подходит и говорит: "Пройдемте, гражданка". Бабка головой замотала: "Не пойду, вы из психушки!". Ну, я тогда к ней подхожу, отвешиваю поклон и говорю: "Мадам, ваша карета подана!" Она подпрыгнула, схватила меня за руку и сама же к выходу потащила! Ха-ха!
– Санитары так смеялись, что вызвали немилость врача, шедшего мимо.

По моей коже поползли мурашки. Над Максом точно так же потешаются? Настроение от этого не улучшилось. Врач отошел от санитаров и направился ко мне. Я встала. Виктор Чугунов, лечащий врач моего мужа, внешне представлял собой невозможную смесь Альберта Эйнштейна и борца сумо. Жидкие волосы всегда стояли дыбом, взгляд рассеянно блуждал в пространстве, а кадык надежно прятался в обширных складках подбородка. Все эти годы вынужденного общения между нами сохранялась стойкая взаимная неприязнь. Нет, я не судила о людях по внешности. Просто через некоторое время после нашего знакомства, я сделала вывод, что Виктор Николаевич Чугунов имеет самое отдаленное представление о принципах гуманизма. Для него методы пыток и лечения имели очень мало различий.

– Здравствуйте, Анна. Рад вас видеть.
– сказал врач.

– Здравствуйте. Взаимно.
– сказала я, пожелав про себя век не видеть этой физиономии.

– Я хотел бы предупредить вас о некоторых нюансах выписки вашего супруга.

– Я вся внимание.
– широко улыбнулась я ему. Он почему-то смутился.

– Максиму необходимо ежедневно принимать лекарство, которое я ему прописал, иначе ремиссия очень быстро закончится. Надеюсь, вы отнесетесь к этому со всей серьезностью.

– Как же иначе, Виктор Николаевич? Вы прописали ему что-то новое?
– спросила я, сразу вспомнив, что в ходе всего лечения товарищ Чугунов настойчиво предлагал мне дать разрешение на электрошоковую терапию.

– В общем, нет. Все те же антипсихотики. Они эффективно гасят продуктивные проявления делириозного расстройства, такие как бред и галлюцинации.

– Понятно.
– сказала я. "Умник".
– Я безусловно возьму этот вопрос под личный контроль.

– Это ваша обязанность. Ваш муж может быть очень упрямым. За три года я имел возможность изучить его характер.

– Разумеется.
– ответила я, хотя сильно сомневалась в последнем утверждении.

– Вы уже несколько раз пытались забирать его и видели – каким он может становиться. Я настойчиво прошу, чтобы вы следили за его поведением очень внимательно. И еще кое-что, Анна. Имейте в виду. Сейчас он будет казаться вам совершенно нормальным. Но не обманывайте ни себя, ни его. Вылечить Максима полностью невозможно. Во время аварии были повреждены височные доли головного мозга, а это никоим образом не восстановить. Он все еще может стать опасным. Я бы хотел общаться с ним хотя бы пару раз в месяц, поэтому не уезжайте из города. Хотя бы первый год.

– Об этом не может быть и речи.
– улыбнулась я. Билеты на дневной рейс лежали в спортивной сумке дома.
– Я буду привозить его к вам на прием.

– Замечательно. А теперь извините, мне нужно к пациентам.
– Он повернулся и пошел от меня прочь. Не без ехидства я заметила, что направляется он в сторону столовой. Наверное, психиатры лечат даже во время обеда. Или пациенты здесь отрабатывают свое лечение путем мытья посуды?

Но тут от ехидства не осталось и следа. Открылись двери лифта, и из него вывалилась Света с увесистым пакетом, забитым книжками. За ней следом с сумками в обеих руках вышел Максим.

Глава 2

Сердце понеслось вприсядку. Удивительно, что после стольких лет муж все еще мог волновать меня настолько сильно. Он посмотрел на меня, улыбнулся и убрал челку с глаз взмахом головы. До боли знакомый жест. Я с грустью заметила в его густых почти черных волосах несколько седых прядок. Света остановилась возле меня, поставила пакет на пол и, подбоченясь, сказала:

– Ну, и что делал бы этот сильный пол без нас - красивых?

– Остался бы в каменном веке.
– рассмеялась я.