Женщина протянула руку.

– Дорогая, вы, должно быть, Симплисити; я очень рада знакомству. – Она повернулась к Финту. – Ах да, герой с Флит-стрит, Чарли рассказывал мне про ваши подвиги в «Кроникл», а о вашей храбрости нынче утром все только и говорят; и уж поверьте, я хорошо себе представляю, что происходит, – люди такие болтливые. Очевидно, что первым делом необходимо накормить нашу юную леди… – она тут же поправилась, – эту молодую женщину и дать ей возможность выспаться в теплой, а главное, надежно защищенной спальне. – Тут Анджела сочла нужным добавить: – В этот дом никто не попадает без моего дозволения, а любой, кто попытается проникнуть сюда с недобрым умыслом, пожалеет, что на свет родился, или скорее, если окажется способен мыслить более избирательно, пожалеет, что на свет родилась я. Симплисити здесь – желанная гостья, или, скажем так… я рада принять в гостях дочь старого друга из провинции и здесь, в безопасности, под моим крылышком, помочь ей понемногу освоиться в этом недобром городе, средоточии всевозможных пороков. У вас, мистер Финт, несомненно, работы по горло: я так понимаю, герои – чрезвычайно занятые люди; но я буду очень признательна, если завтра вы придете ко мне сюда на званый ужин.

Финт слушал открыв рот. Но тут Чарли оттер его в сторону:

– Дорогая Анджела, не будет ли уместным позволить этому юноше, при всей его занятости, прийти завтра в сопровождении своего друга и наставника, Соломона Когана? Этот превосходный ювелир и часовщик пользуется заслуженной известностью.

– Великолепно. Я буду просто счастлива с ним познакомиться. Сдается мне, я о нем наслышана. Что до вас, Чарли, вы же знаете, вы приглашены в любом случае; а сейчас мне бы хотелось потолковать с вами наедине, после того как мистер Финт нас покинет.

Слово «покинет» прозвучало достаточно категорично, но Финт вдруг осознал, что поднял руку, а раз уж рука все равно поднята, он заявил:

– Простите, мисс, вы не позволите мне взглянуть на ту комнату, где будет спать мисс Симплисити?

– Зачем, простите?

– Видите ли, мисс, сдается мне, я сумею пролезть почитай что в любое окно этого города, а если сумею я, значит, сможет кто-нибудь похуже меня, если вы понимаете, о чем я.

Он ждал упрека, но Анджела одарила его широкой улыбкой.

– Вам, похоже, никто не указ, так, мистер Финт?

– Не вполне понимаю, о чем вы, мисс, но, видите ли, мне хочется убедиться, что Симплисити в безопасности.

– Похвально, мистер Финт. Я прикажу Джеффри показать вам комнату и решетки на окнах. Я тоже незваных гостей не жалую и как раз подумываю, не нанять ли вас или кого-нибудь из ваших ровесников, дабы выявить доселе неразведанные возможности доступа в дом. С вероятностью, мы поболтаем об этом завтра. А сейчас мне предстоит долгий разговор с Чарли.

Финт бежал домой, окрыленный недавней встречей, тем более что Чарли шепнул ему на прощанье, будто у Анджелы денег больше, чем у кого угодно другого, за исключением разве что короля с королевой. Званый ужин, конечно, задачка не из простых, все равно что навороченный сейф вскрыть. Финт мчался, не сбавляя шага, пока не оказался рядом с первым сливным люком – вратами в свой мир. Мгновение спустя люк с характерным лязгом упал на место, а Финт однозначно исчез – невзирая на щегольской костюм.

Он находил дорогу на ощупь, по эху и, конечно же, по запаху – каждый канализационный туннель в городе пах по-своему; Финт различал их на вкус, как ценитель – дорогие вина; так он прокладывал маршрут к дому, поменяв направление только раз, когда на его тошерский свист из двух характерных нот последовал ответ: в этом туннеле кто-то уже работал. Еще стоял белый день, что здорово помогает, когда проходишь мимо очередной решетки или люка, шагать было легко – сегодня по земле бежала лишь тонкая струйка; проходя мимо тайной ниши, Финт рассеянно пошарил в ней. Нашел шестипенсовик: верный знак, что кто-то или что-то за ним приглядывает.

Над головой в сложном и непонятном мире раздавался цокот копыт, эхо шагов, иногда проезжал экипаж или карета, и вдруг из ниоткуда донесся звук – жутковатый металлический скрежет, – от которого Финт замер как вкопанный. Металл жаловался на свою тяжкую участь, словно что-то пошло не так или, может, что-то застряло в колесе; и теперь оно с лязганьем тащилось по камням, и звук этот опалял душу: кто его услышал, вовек не забудет.

Карета! Посмотреть бы, куда она поехала, и он бы наверняка отыскал гадов, избивших Симплисити. Финт в предвкушении сжал кулаки: погодите, вы еще отведаете моих кастетов…

Карета катила по улице над ним; Финт выругался – до следующего сливного люка в этом направлении бежать было далековато, но, к счастью, по относительно чистому туннелю, где, как убеждал себя тошер, подержанный костюм нисколечко не пострадает. Он мчался по коридору, не задержавшись ни на миг даже ради шиллинга, и остановился только тогда, когда увидел над головой решетку люка. Финт достал было ломик, но не успел откинуть люк, как раздалась тяжелая поступь копыт и звяканье упряжи. Что-то огромное закрыло собою спасительный кружок света, распространяя вокруг вязкий и ядреный запах навоза: телега пивовара наехала на люк и прочно обосновалась там – точно старый хрен, наконец-то после долгого ожидания засевший в сортире. Сходству содействовал еще и тот факт, что громадные вспотевшие тяжеловозы, впряженные в телегу, единодушно решили помочиться – очень гигиенично, чего уж там. Зверюги были крупные, день выдался долгим, так что ливень прошел не за секунду-другую, но какое-то время низвергался этаким элегантным дуэтом богине облегчения. К сожалению, поскольку единственный путь вел вниз, Финт просто не успел увернуться – не до того было.